Читать «Зеленая женщина» онлайн - страница 80

Аня прошла на арьерсцену, скрылась за мягко светившимся задником и обрела уединение в сумраке возле фуры — обширной платформы, на которой выдвигали на сцену сменные декорации. Теперь пустая, она походила на заброшенную деревенскую танцплощадку.

— Помнишь, ты вел дневник? — сказала Аня.

— Откуда ты знаешь? — запнулся Вадим.

— Ты заметил, в дневнике пропало три листика?

Красноречивое молчание его следовало понимать так, что пропажа прошла незамеченной.

— Попробуем разобраться, что же мне в Ане нравится, — ровным, без выражения голосом, словно читая с листа, стала говорить Аня, глянув на горящий туман задника, озаренного прожекторами со стороны сцены, на светящиеся краски вывернутого наизнанку мира. — Моя девушка — балерина. Все тут ласкает слух. Далее: моя жена — балерина… Произвольное, ни на чем не основанное допущение. Рассмотрим его отдельно на трезвую голову. Почему бы не рассмотреть? В конце концов, жена балерина — это не самое худшее, что может произойти с человеком. Однако, — воскликнула вдруг Аня. — Руки на стол! Без резких движений! Трезвость и еще раз трезвость! Мировой опыт пестрит известиями…

— Мину-уточку. Я так написал? — вкрадчиво возразил Вадим. — Я своей рукой написал: мировой опыт пестрит известиями?

— Именно так: пестрит известиями. Я сегодня утром перечитывала.

— Все, что угодно, только не это. Не мог я это сказать даже в бреду, во сне, — огорчился Вадим. — Под угрозой расстрела. Это не я. Ей-богу, не я!

— Ты так сказал!

— Не отягощай свою совесть сомнительными такими…

— А начнешь меня оскорблять, брошу трубку!

— Давай бросим вместе. Чтоб никому не обидно. По команде: раз, два, три!

— Но ты же еще меня не оскорбил.

— А ты меня уже оскорбила.

— Ты такой же зануда. Как всегда был.

— А ты такая же… беззастенчивая.

— Я беззастенчивая? — обиделась Аня.

— А кто украл у меня дневник?

— Не дневник, а три листа. Подумаешь три листика. Там очень толстая тетрадь была.

— Лады, — вздохнул Вадим, подумав. — Меняю занудство на беззастенчивость. Не помню только, чтобы я такое писал: «пестрит известиями».

— Однако писал, — возразила она сухо. Гораздо суше, чем и сама хотела бы.

— Может, я потом позвоню? — осторожно сказал Вадим в ответ на ее молчание. — Что у вас там происходит?

Да, что происходит? Рояль смолк, и вместо ритмичного топота ног, вместо сиплого дыхания, которым перемежался этот топот, оттуда, с дневной стороны сцены, доносились дурная разноголосица. Чуткое к музыкальному ладу ухо Ани уловило нечто разрушенное.

— Подожди-ка! — Аня спрыгнула с фуры.

На дневной стороне сцены она увидела сбившуюся толпу, которая скрывала в себе что-то ужасное. Она почувствовала неопределенность движений, увидела онемелые лица — почувствовала сжимающую сердце нерешительность, которая охватывает людей в миг первого подземного толчка, что колеблет устои жизни.

— Скорую! — Все поспешно расступились, Росин бросился бегом за кулисы.

— Кто? — громко спросила Аня.

— Колмогоров! — гаркнул во все легкие Росин, дико на нее глянув.