Читать «Черняев 1987» онлайн - страница 73

Громыко. Я принимаю этот текст. Бухарину надо дать оценку на разных этапах его биографии. Иначе будет впечатление, что что-то мы утаиваем. Народ-то знает...

Почему Сталин имел такую власть? Почему террор? На эти вопросы никто не дает точного ответа.

Горбачев. Мы отвечаем на вопрос, почему это стало возможно.

Громыко. Кое-кто ожидает, что мы скажем, что у Сталина были антисоциалистические намерения.

Горбачев. Молотов пишет в мемуарах, что все, что было в 1937 году, правильно.

Громыко. Теоретически террор вырос из ошибки насчет того, что классовая борьба будет обостряться. Я бы тут усилил: «грубая ошибка», «антинаучный вывод».

Горбачев. Я добавил: «произвол».

Громыко. Я бы квалифицировал как «теоретическую ошибку», грубую... Чего ему не хватало? А он пошел на истребление громадного количества людей.

Горбачев. 37-й год, начало 50-х гг., «ленинградское дело» - это чистая борьба за власть, нужно было скомпрометировать Вознесенского. Маленкову это нужно было. Ибо Сталин сказал (о Вознесенском): это мой преемник. Была самая настоящая борьба за власть самыми преступными методами.

Громыко. Сталин никогда не был теоретиком. Он и не претендовал на это. Он не касался теоретических проблем. Отсюда и несуразица, которую он допускал.

...На Крымской конференции 1945 года. Три делегации: мы, американцы, англичане. Полтора десятка людей. Среди наших - Берия, я, другие. Черчилль спрашивает у Сталина, что это за господа. Сталин при всех, указывая на Берию: «Это же советский Гиммлер!» Рузвельт улыбнулся. Берия ответил своей улыбкой. Представляете, какое впечатление!

Так пошутили...

Значит, Сталину нужен был Гиммлер? Это глупость. Вредно для СССР заявлять такие вещи.

Еще вспоминаю. Заседает Политбюро. Какой-то вопрос внешней политики обсуждается. Сталин вдруг говорит ни с того, ни с сего: почему бы нам не вернуться к дореволюционному периоду в формировании московской власти: городской голова т.п. Тянуло его к авторитарным приемам. Микоян, помню, сразу поддержал. Но на решение тогда не пошли.

Почему он прибег к террору?

Горбачев. В докладе мы даем ответ: почему он стал возможен. И не обвиняем Сталина в глупости, в недомыслии. Не им приписываем причины. Они - в основе своей - экономические, наследие гражданской войны, непримиримость с НЭПом. Кулак, конечно, подбрасывал хворосту. Внешняя опасность. Все это наложило отпечаток на процессы, исключив выход на демократизацию. Я убежден - в этом суть. В этом и вся сложность ситуации тогда.

Громыко. Надо честно сказать, что Сталин выступал за социализм. И в международных делах он сражался как лев за интересы Советского Союза.

Больше слова никто не просит.

Горбачев. Как будем проводить Верховный Совет?.. С этим докладом настрадались.

Надо еще добавить - о роли русского народа в войне. По традиционной формуле и с упоминанием других народов.

Об РСД, о встрече Рейган-Горбачев сказать без эйфории. Но и принижать достигнутого здесь не надо. Это серьезное дело. Сказать и о наших намерениях по СНВ и о позиции по ПРО.

Ельцин (в конце этого длительного заседания выступает с объяснениями. - А.Ч.). Я переживаю критику после своего выступления на Пленуме. Причиной выступления было беспокойство за то, что перестройка набрала, было, скорость, а теперь мы теряем эту скорость. Я готов дальше работать, надо держаться курса на перестройку. Признаю, что очень много брал на себя, что виноват. В чем именно виноват, еще не увидел, по-настоящему не нащупал. С середины 1986 года чувствую сильные психологические перегрузки. Надо было открыто идти с этим к товарищам в горкоме, в Политбюро. Но мешало самолюбие. И это главная моя ошибка. Готов отдельно поговорить и с Егором Кузьмичом, и с Александром Николаевичем, и с Георгием Петровичем (Разумовский). Товарищи в горкоме от меня не отвернулись, просят остаться, хотя и осуждают за выступление.Г орбачев. Об итогах празднования 70-летия Октября.