Читать «Энтомоптер» онлайн - страница 25

Левицкий держал в руке знаменитый Борькин ножик с перламутровой ручкой.

Я наверняка знал, что второго такого ножа в нашем городе нет. И в магазинах такие тоже не продавались.

Этот ножик подарил Борьке дядя, моряк-балтиец. Он сам его выковал из лучшей подшипниковой стали. Сам выточил ручку из белого перламутра. Сам сделал гравировку на большом складном лезвии: "Борису в память о Балтике".

- Ну-ка, покажи, - сказал Инженер и взял у Левицкого нож. - Мне кажется, я узнаю эту штуку.

Сердце у меня больно сжалось и замерло. Инженер отлично знал этот нож. Борька все время старался держать его на виду из хвастовства.

Теперь вот нахвастался.

Что сейчас будет?..

Левицкий спросил громко:

- Узнаешь?

- Подожди, - сказал Инженер, - подожди. Нет. Это не тот. У того была ручка из искусственного перламутра. А здесь... И гравировки на лезвии никакой не было. Да, я ошибся. Возьми.

Левицкий спрятал нож в карман. Юрка и Тошка застыли у велосипедной рамы. Инженер отвернулся от всех и смотрел в окно.

- Как насчет шахмат? Может, сыграем партию? - спросил Левицкий.

- Нет. Извини, - сказал Инженер. - Сегодня я не буду играть. Чувствую себя неважно.

Левицкий ушел.

В комнате стало невыносимо тихо.

Я не мог поднять глаза на Инженера. Я тупо уставился в пол и не знал, что делать. Чувствовал только, что все рушится, летит в какую-то страшную пропасть, и ничего уже не исправить...

- Заканчивайте, - сказал Инженер деревянным голосом. - Убирайте детали.

Ползая на коленях по полу, мы начали складывать все в ящик, аккуратно сложили газеты и вынесли в мусорное ведро масляную ветошь.

- Все, - тихо сказал Юрка.

- Хорошо, - сказал Инженер. - Можете идти.

После "можете идти" он добавлял обычно: "Завтра жду часикам к десяти". Но сегодня он не добавил ничего. Он даже не смотрел на нас. Он смотрел в окно.

Юрка и Тошка двинулись к двери, а Борька дернул меня за руку и зашептал в самое ухо:

- Я не могу больше. Я скажу, что это мы. Я все расскажу. И сам пойду к Левицкому.

- Он и так знает. Чего говорить? - прошептал я Борьке.

- Идите! - повторил Инженер, продолжая смотреть в окно.

- Надо сказать, - пробормотал Борька. - Обязательно надо. Теперь или никогда...

Он крепко сжал мою руку и произнес дрожащим голосом:

- Владимир Августович...

Инженер, наконец, повернулся к нам и, глядя поверх наших голов на щит со стрекозами, сказал:

- Не оправдывайтесь! Поздно.

- Владимир Августович...

- Убирайтесь к чертовой матери! - закричал вдруг Инженер, и лицо у него побагровело. - Чтобы ноги вашей здесь не было! Слышите? Чтобы ноги вашей здесь больше не было!..

8. Есть небольшая надежда

- Хотел бы я знать, когда он кончится, - сказал Борька, глядя в окно.

По стеклу ползли мутные капли. Серые грустные дома присели вдоль улицы. Прохожих не было видно.

Четвертый день подряд город поливало дождем. По тротуарам неслись ручьи. В их стремительных потоках кружились окурки, папиросные коробки и тополевые листья.

Мы сидели у Юрки Блинова. Он единственный в нашей компании имел собственную комнату. В комнате стояли два стула, стол и кровать, покрытая коричневым пушистым одеялом. Над столом висела этажерка с книгами. Книги были спортивные: "Бокс", "Борьба самбо", "Основные стили плавания", "Судейство в футболе". Среди них затесался "Том Сойер" на английском языке. По этой книжке Юрка выучил английский за два месяца.