Читать «Энтомоптер» онлайн - страница 19

Потом Инженер показал нам чертежи энтомоптера и тетрадь с расчетами. Тетрадь была толстая, в голубой, как небо, обложке.

Инженер бережно перелистал ее.

- Здесь, на этих страницах, - аэродинамика вибрирующего крыла и самомашущего эффекта. Короче: здесь тайна взмаха. Четыре года работы, - сказал он.

- Значит, все уже было рассчитано до нас, да? - сказал Тошка печально. Для чего мы тогда возились с динамометром и с коромыслами? Для чего писали и считали?

- Мы уточняли данные. Вы мне здорово помогли, ребята. Без вас я, наверное, не смог бы закончить расчеты. Я рад, что познакомился с вами и что мы работаем вместе.

В тот день мы больше ничем не занимались. Сидели вокруг Инженера, разговаривали о разных интересных вещах и мечтали о том времени, когда у каждого в коридоре будет стоять свой личный энтомоптер.

6. Как мы сорвались

Город кончался у железнодорожного переезда.

За переездом начиналась "та сторона" - маслобойный завод, окруженный горными хребтами из подсолнечной шелухи, вросшие в землю пакгаузы, двери которых никогда не отпирались, автобаза и огромная свалка металлического лома.

Свалка была самым интересным местом на "той стороне". Там можно было найти все что угодно: моток проволоки, ржавую швейную машинку "Зингер", кусок толстого автомобильного стекла "триплекс" или трактор с выпуклыми литыми буквами на радиаторе: "Фордзон".

Раньше, в те свободные дни, когда нам не хотелось купаться или ломать ноги в лесу, мы пропадали на свалке.

Мы садились на железное, нагретое солнцем сиденье искалеченного "фордзона", пытались передвинуть навсегда приржавевшие к месту рычаги, ковырялись в давно умолкнувшем сердце машины, свинчивая откуда возможно тяжелые граненые гайки.

Этот "фордзон", наверное, видел начало коллективизации, и первые колхозы, и рыжебородых кулаков, и слышал предательские ночные выстрелы из обрезов.

Сейчас, замолчав навсегда, он спал железным сном в самой середине свалки, не обращая внимания ни на солнце, ни на дожди, ни на темные ночи, ни на ребят, лазавших по его ржавым ребрам.

Недалеко от "фордзона", присев на растрескавшихся покрышках, таращил выбитые фары на груды ржавого хлама жестоко измятый в какой-то катастрофе грузовичок "пикап". Борька Линевский сказал, что как раз между "фордзоном" и "пикапом" видел старый велосипед, правда без колес, но зато с седлом и рулем.

Вот за этим-то велосипедом мы и отправились в понедельник на свалку.

Сначала Тошка зашел за мной, потом мы забежали к Юрке Блинову, и уже втроем долго ждали Борьку, который спросонья одевался страшно медленно.

Мы прошли в самый конец Республиканской улицы, туда, где она упирается в Осетинскую, перебрались через железную дорогу, пролезли в известную всем мальчишкам дыру в заборе и оказались на кладбище машин. Бурьян, которым здесь все заросло, еще брызгался росой, и металлические обломки на ощупь были влажными и холодными.

Мы быстро нашли "пикап" и рядом с ним бесколесный велосипед с прямым дорожным рулем. Рама сохранилась отлично, только в нескольких местах сквозь черный, слегка помутневший лак пробилась красноватая ржавчина. Седло тоже было на месте, но от дождей и росы оно заскорузло и растрескалось и не было ни на что пригодно. Зато руль сиял благородной голубоватой хромировкой, и было удивительно, почему никто из любителей, посещавших эти места, не позарился на него.