Читать «Кавказский след» онлайн - страница 65

Возле ворот припаркована хозяйская иномарка. За рулем — не Федоров, а молодой парнишка в зеленой ветровке и в солнцезащитных очках. На заднем сидении — банкирша. В черном траурном платьи в такого же цвета шляпе с вуалью.

— Феденька? — удивилась она. — А где охранник?

Машкин подошел, предупредительно снял кепку-лужковку. Вообще-то, можно было бы вести себя более раскованно, сложившиеся с банкиршей отношения позволяют подобное поведение. Но в Машкине возобладала обычная осторожность. Вдруг…

— Один я, Любовь Трофимовна. Все поувольнялись…

Дама выбралась из салона, взяла прораба под руку и повела его в вагончик. Плетется рядом, будто подследственная, скованная наручниками с таким же кандидатом в преступники. Ну, он, Машкин, — ладно, ее в чем могут обвинить?

А вдруг красотка поддалась на уговоры любовника-детектива, подсунула мужу не сладкое — горькое питье: на стакан боржоми — три капельки яда? Или подставила сонного супруга под нож Михаила?

На душе сделалось муторно, будто туда тоже накапали отравы.

В прорабке женщина сбросила шляпку, невесело улыбнулась.

— Стала я вдовой, Феденька…

Машкин особой горечи в этих словах не уловил — обычная информация, не больше. Не смоченная слезами, не подкрепленная дрожаниями губ. Зато подрисованная слабой улыбкой. Слава Богу, на отравительницу она не похожа, облегченно подумал инженер, ежели бы отравила — вела бы себя по другому: радовалась, веселилась. Ведь они с подневольным инженером стали не просто знакомыми — друзьями, незачем было бы притворяться.

— Примите мои соболезнования, — траурно наклонил лысую голову Федор Иванович. — Время вылечит…

Вдова поводила мизинцем возле носа «друга», дескать, нет, не вылечит. Горько улыбнулась, осторожно, краешком платочка, поводила по накрашенным подглазьям.

— Только сейчас поняла, каким замечательным человеком был Альфред. Внимательным, заботливым… А что до секса — это не главное в жизни, как бы это выразиться… вспомогательное, что ли… Каждый вечер, возвращаясь из банка, муж привозил цветы. А на праздник — наряды, драгоценности… Не ценила… И вот — вдова.

Уже — не бугай и не вонючий козел. Может быть, на самом деле сама себя перевоспитала. Поздно…

— Жизнь, — неопределенно пожалел вдову Федор Иванович. — Она еще не то вытворяет… Конечно, жаль Альфреда Терентьевича, хороший был человек. Но жить-то нужно. Тем более, у вас…

Едва не сказал: любовник, во время прикусил излишне болтливый язык. Стоит ли ковыряться в еще незажившей ране, лезть в женскую душу грязными лапами?

— Ты имеешь в виду Михаила?… Рассталась я с ним… Кстати, следователь ни о чем тебя не спрашивал?

— Что вы имеете в виду? Спрашивал, не без этого…

Машкин хитрил. По свойству характера — так бездарно и неумело, что Басова сощурилась и посмотрела на прораба внимательней обычного.

— О Михаиле говорили?

Странный интерес по отношению к отвергнутому любовнику. Врет, бабенка, определенно врет. Ну, что же, Машкин может и подыграть. Хотя бы для того, чтобы полностью раскрыть вдовушку. Позже расскажет об этом свояку, авось, тот раздумает подставлять несчастного инженера, переключится на более подходящую версию убийства.