Читать «Владимир ильич ленин в московском институте мозга» онлайн - страница 20

Никогда ни о каких своих сновидениях не рассказывал.

Очень любил слушать рассказ. Слушал серьезно, внимательно, охотно. Есть воспоминание группы рабочих, посетивших его после болезни. Они пишут, что Ильич говорил с ними. В действительности он только слушал.

Очень любил слушать музыку. Но страшно уставал при этом. Слушал серьезно. Очень любил Вагнера. Как правило, уходил после первого действия как больной.

Шуму вообще не любил (я говорю не о шуме людной улицы, толпы, большого города). Но вот в квартире не любил шуму. Не любил слышать других. Н К просил, например, изолировать опилками стену, отделяющуюего комнату от комнаты М И, где стоял рояль и иногда происходило пение и музыка .

Музыкален. Муз память хорошая. Запоминал хорошо, но не то чтобы очень быстро. Больше всего любил скрипку. Любил пианино. Абс слух? Не знаю. Насчет аккорда тоже не знаю. Ритм? Ноты? Мог ли читать их? Не знаю.

Оперу любил больше балета.

Любил сонату "Патетическую" и "Аппассионату".

Любил песню тореадора. Охотно ходил в Париже в концерты. Но всего этого было мало в нашей жизни. Театр очень любил - всегда это производило на него сильное впечатление.

В Швейцарии мы ходили с ним на "Живой труп".

Ориентировка в пространстве хорошая.

Высоты не боялся - в горах ходил "по самому краю". Быструю езду любил. Морской болезнью не страдал.

Барометрическое давление, погода? Во время болезни это было очень заметно (влияние погоды). До болезни? Не знаю.

Под разговор писать не мог (не любил), нужна была тишина абсолютная.

Довольно покорно ел все, что дадут. Некоторое время ели каждый день конину . Они с Иннокентием находили, что очень вкусно.

В молодости и в тюрьме страдал катаром желудка и кишок. Часто потом спрашивал, перейдя на домашний стол, исправивший эти катары: "А мне можно это есть?" Перец и горчицу любил. Не мог есть земляники (идиосинкразия). Припухали [нрзб.: зубы? десны?].

С наслаждением ел простоквашу. Насчет вкуса и запаха вообще было слабо . Запахи он различал, конечно, но никакой склонности и к ним вообще, и к особым не было.

В комнате не выносил садовых цветов. Но любил в комнате полевые цветы и зелень. Очень любил весенние запахи. Садовых цветов и особенно с сильным запахом избегал.

Помню, я его заставала за таким занятием - подливал в 1922 г. теплую воду в кувшин, в который мы поставили ветки с набухшими почками (весной дело было).

Оптимист. В Сибири и во Франции он был вообще гораздо нервнее. Страдал страшными бессонницами. Утра у него всегда были плохие, поздно засыпал и плохо спал. В Швейцарии очень помогла размеренность швейцарской жизни, а во Франции мы жили шиворот-навыворот. Поздние разговоры и споры до ночи (в Сибири и заграницей). В Сибири одно время перед концом ссылки страшно волновался, что могут продлить - был тогда особенно нервный и раздражительный. Даже исхудал.