Читать «Золотые миры (Избранное)» онлайн - страница 38

Ирина Николаевна Кнорринг

18/ IX, 1922. Сфаят

Мечты и звуки («Бесцветность сумрака, беззвучность тишины…»)

Посвящается К.Д. Бальмонту

Бесцветность сумрака, беззвучность тишины,

Неясность мысли, холодность желанья

Влекут ко мне грядущей сказки сны,

Грядущей песни звуков очертанья.

В душевной пропасти, в тревоге упованья

Дрожит несмелый зов моей весны,

И в даль манят таинственные сны,

К бесцельной красоте пустого обещанья.

Что скажет мне грядущий идеал?

Какой тоской он на душу повеет?

Какою выдумкой он сердце мне согреет?

Что принесёт с собой девятый вал?

Но вот неясность сумрака редеет

И хмурятся вдали вершины грозных скал…

15/ X, 1922. Сфаят

«Мне снилось лёгкое, родимое, больное…»

Мне снилось лёгкое, родимое, больное,

То, что слова не могут передать:

Нет этих чутких слов, чтоб рассказать

Всё, что видало сердце молодое.

Мне вспомнилось далёкое, родное,

Терзанья совести мне вспомнились опять…

Но для чего былое вспоминать,

Когда насмешкой кажется былое.

Бесплодное, погубленное семя.

В бесцельности утрачены года,

В них сон, бессмысленность, безумие, мечта…

На совести лежат они, как бремя…

Лишь узел дружбы связан навсегда —

Его не разовьёт безжалостное время.

24/ X, 1922. Сфаят

Тоска («В чёрном небе тучи вьются…»)

В чёрном небе тучи вьются,

Жутко, холодно, темно,

Дождевые капли бьются

О холодное окно.

Ветер стонет за стеною,

Разгоняя мутный сон.

Всё смешалось с серой мглою,

Всё слилось в единый стон.

По углам скребутся мыши,

Кто-то плачет за стеной.

Барабанит дождь по крыше

С утомительной тоской.

Монотонно, однозвучно

Капли брызжут на окно,

На душе, как в жизни, скучно,

Пусто, сыро и темно.

4/ XI, 1922. Сфаят

«Когда рыдает ветер за стеной…»

Когда рыдает ветер за стеной

И тихий стон звучит, не умолкая,

То мысли, сон тяжёлый разгоняя,

Смущают сердце странною мечтой.

Окутаны бесцветной темнотой,

Теснятся стены, давит ночь немая,

В душе слова поют, не умолкая,

Слова… слова… волненье и покой.

И верю я: тревога юных лет

Пройдёт, как сон, как взлёт воображенья,

Я вспомню молодость с улыбкою смущенья,

У жизни я потребую ответ:

Достойны ль те года тоски и сожаленья?

И жизнь ответит: «Нет!..»

29/ XI, 1922. Сфаят

«Отчего так больно жгут воспоминанья?..»

Отчего так больно жгут воспоминанья?

Отчего ж к ним рвётся сердце молодое?

Отчего сквозь дымку тихого страданья

В них таится что-то вечно-дорогое?

Оттого ль, что в жизни встретились обманы?

Оттого ль, что в сердце боль не утихает,

И вдали клубятся серые туманы,

И в тоске бесслёзной юность расцветает?

Оттого ль, что сердце, сломанное шквалом,

Навсегда забыло первые моленья,

Изменило детству, изменило в малом,

И не ждёт прощенья, и не ждёт забвенья…

29/ XI, 1922. Сфаят

Ночью («Холодно. Ветер поёт…»)

Холодно. Ветер поёт.

Сердце устало и ждёт.

Кончился медленный день.

Блещет луна в стороне,

И за окном, по стене

Бродит беззвучная тень.

Будто холодная сталь,

Врезалась в душу печаль.