Читать «Иван-Царевич» онлайн - страница 12

И недаром. Ветвистое копье молнии вырвалось из самой сердцевины облака, пролетело над головой царевича, ударило в крышу терема да рассыпалось искрами. Двери распахнулись, в освещенном проеме возникли черные тени стражников. Усмехнулся Иван. Куда им со своими шашками против этакой силищи!.. Убрав оружие в ножны, он последовал за сестрою.

Как и в прошлый раз, крыша раскололась надвое, но обломков на полу не видать, только листьев намело ветром. А посреди горницы огненный столп бушует - горит, да не палит. И в вихре том узрели все, онемев, медноперого орла.

Грянулся орел оземь, и случилось диво дивное, хотя уже виданное: огонь потух, а птица оборотилась добрым молодцом в красном кафтане, да с золотым шитьем, да с опушкою из орлиных перьев.

Уставился молодец на Лизавету светло-карими очами, а та его приветила, как после долгой разлуки. Стоя в толпе гвардейцев, подал Иван знак послать немедля за царем, а сам кашлянул негромко, привлекая внимание к своей особе. Князь-орел (он еще и слова не вымолвил, а уж всем ясно, что князь) едва заметно Лизе кивнул, как бы говоря: "Погоди, душа моя!" - и низко поклонился царевичу.

- Будь здоров, Иван-царевич, на множество лет. Прежде я гостем ходил, а теперь пришел сватом. Хочу сестрицу твою, царевну Лизавету, посватать.

Иван поклонился в ответ.

- На то ее воля, сударь, не моя. Да и с отцом объясниться надобно.

- Объяснимся, как не объясниться,- раздался голос из дверей в царские покои.- Но прежде, мил человек, назови свое имя-званье.

Молодец отвесил поклон царю хорловскому.

- Василий Чародеевич меня кличут, Орлом прозывают, а званье - князь Широких Степей. Не отдадите ль за меня, Ваше Величество, среднюю дочь вашу?

- Ну что ж, князь Широких Степей, коли люб ты Лизаньке, так я ее не неволю.

У царевны от робости язык отнялся. Да и к чему слова? Подала она руку князю, и надел он ей на безымянный палец кольцо обручальное, с мизинца своего снятое.

- Не в обиду будь сказано, царская милость,- продолжал Орел,- выкуп за невесту уже в сундуках ваших.

Не успел царь и глазом моргнуть, как прибежал посыльный. Хоть и запыхался, а лицо сияет.

- Царь-надежа! В сундуках еще злата прибавилось! Двадцать пудовых слитков!

И едва он это вымолвил, крыша сошлась без шуму и пыли и стала опять как новая.

- Довольно ли? - спросил князь Широких Степей. Царь Александр чуток помедлил для пущей важности.

- Вполне. Небось тебе князь Финист уж сказывал, что довольно.

Как в прошлый раз, митрополит Левон не удержался от брюзгливых речей: мол, не нуждаются подобные женихи в венчании по христианскому обряду, а казна царская в золоте их поганом не нуждается. Но снизошел-таки - облачился в епитрахиль да митру и проследовал в главный собор, дабы освятить брак.

Владыку малость утешило то, что сей жених, подобно брату своему Финисту, не шарахался, как от чумы, от православных молитв, святой воды, тройного крестного знамения. Может, этот князь, равно как и третий, что неминуемо воспоследует (Бог, как известно, Троицу любит), не столь уж плохая партия, подумалось вдруг Левону. Потому и не пошел он почивать опосля венчания, а вместе со всеми смотрел, как Лизавета и ее нареченный умчались в колеснице, запряженной булаными рысаками. Откуда взялась на паперти та колесница - Бог ее ведает. Многоопытный священнослужитель и спрашивать про то не стал - вот что значит современные веянья.