Читать «Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Сочинения т 11-13» онлайн - страница 7

{11018}

Платонов. Вот мы и не дома, наконец! Слава тебе, господи! Шесть месяцев не видели мы ни паркета, ни кресел, ни высоких потолков, ниже даже людей... Всю зиму проспали в берлоге, как медведи, и только сегодня выползли на свет божий! Сергею Павловичу! (Целуется с Войницевым.) Войницев. И вырос, и пополнел и... черт знает чего только... Александра Ивановна! Батюшки, как пополнела! (Жмет Саше руку.) Здоровы? Похорошела и пополнела! Платонов (пожимает руку Глагольеву). Порфирий Семенович... Очень рад вас видеть... Анна Петровна. Как поживаете? Как живете-можете, Александра Ивановна? Да садитесь же, господа! Рассказывайте-ка... Сядем!.. Платонов (хохочет). Сергей Павлович! Он ли это? Господи! Где же длинные волосы, блузочка и сладенький тенорок? А ну-ка, скажите-ка что-нибудь! Войницев. Я дурандас. (Смеется.) Платонов. Бас, совершенный бас! Ну? Сядем... Подвигайтесь-ка, Порфирий Семеныч! Я сажусь. (Садится.) Садитесь, господа! Ф-ф-ф... Жара... Что, Саша! Нюхаешь? Садятся. Саша. Нюхаю. Смех. Платонов. Человечьим мясом пахнет. Прелесть что за запах! Мне кажется, что мы уже сто лет не видались. Черт знает, как долго эта зима тянется! А вон и мое кресло! Узнаешь, Саша? На нем шесть месяцев тому назад просиживал я дни и ночи, отыскивая с генеральшей причину всех причин и проигрывая твои блестящие гривеннички... Жарко... Анна Петровна. Я заждалась, терпение потеряла... Здоровы? Платонов. Очень здоровы... Надо вам доложить, ваше превосходительство, что вы и пополнели, и чуточку похорошели... Сегодня и жарко, и душно... Я уж начинаю скучать за холодом. Анна Петровна. Как они оба варварски пополнели! Экий счастливый народ! Как жилось, Михаил Васильич? Платонов. Скверно по обыкновению... Всю

{11019}

зиму спал и шесть месяцев не видел неба. Пил, ел, спал, Майн Рида жене вслух читал... Скверно! Саша. Жилось хорошо, только скучно, разумеется... Платонов. Не скучно, а очень скучно, душа моя. За вами скучал страшно... Как кстати для меня теперь мои глаза! Видеть вас, Анна Петровна, после долгого, томительнейшего безлюдья и сквернолюдья - да ведь это непростительная роскошь! Анна Петровна. Нате вам за это папироску! (Дает ему папиросу.) Платонов. Merci. Закуривают. Саша. Вы вчера приехали? Анна Петровна. В десять часов. Платонов. В одиннадцать видел у вас огни, да побоялся зайти к вам. Небось утомлены были? Анна Петровна. И что б зайти! Мы до двух часов проболтали. Саша шепчет Платонову на ухо. Платонов. Ах черт возьми! (Бьет себя по лбу.) Вот память-то! Что же ты раньше молчала? Сергей Павлович! Войницев. Что? Платонов. А он и молчит! Женился и молчит! (Встает.) Я забыл, а они и молчат! Саша. И я забыла, пока он тут говорил... Поздравляю вас, Сергей Павлович! Желаю вам... всего, всего! Платонов. Честь имею... (Кланяется.) Совет да любовь, милый человек! Чудо сотворил, Сергей Павлович! Я от вас такого важного и отважного поступка никак не ожидал! Как скоро и как быстро! Кто мог ожидать от вас такой ереси? Войницев. Каков я? И скоро, и быстро! (Хохочет.) Я сам не ожидал от себя такой ереси. Вмиг, батенька, склеилось дело. Влюбился и женился! Платонов. Без "влюбился" не проходила ни одна зима, а в эту зиму еще и женился, цензурой обзавелся, как говорит наш поп. Жена - это самая ужасная, самая придирчивая цензура! Горе, если она глупа! Местечко нашли?