Читать «Глухарь» онлайн - страница 25

Но однажды бульбаши момент упустили.

И вот почему. То ли мусорам лень было мешки на вышку тянуть, то ли они приколоться решили, неизвестно, только ворота вдруг раскрылись и в лагерь заковыляла старая пегая кобыла. За кобылой, на веревке, прямо по земле, волочились все те же мешки с хлебом и крупой.

От тувинского барака до плаца с лошадью было самое короткое расстояние. И пока мы брели к плацу, тувинцы, как черти, осадили эту кобылу, и один из них, Сема уже начал горло ей перепиливать осколком рифленого стекла.

Я тебе говорю, лошадь кричала, как человек, а из глаз у нее выкатывались большие и мутные слезы. Хоть и была она старой измученной клячей, но такая смерть ей явно не мерещилась. А я знаю, что лошади умеют фантазировать.

Короче, после молниеносного мордобоя, тувинцы отступили. Да и все обитатели того проклятого места уже собрались. И Сема клячу эту несчастную двумя ударами штыря от дальнейших мучений избавил. Тут же стали ее разделывать, кровь в ведро спустили, чтобы вместе с привезенными харчами на всех разделить.

И пока эта душераздирающая процедура проходила, один хохол безымянный Ракиту (тот еще жив был) в сторону отвел. Шептались они не долго. Потом я слышу: «Фашист! Фашист!» — Ракита кричит и рукой маячит, чтоб подошел.

День такой редкий был, солнечный, без ветра. Даже глаза от света побаливали.

Так вот, безымянный хохол этот вещает о том, что из их мышиной компашки один за другим пропали пять человек, и никто не знает, куда они подевались. Сначала хохлы друг на друга грешили, мол скрывают, что товарищи от голода дохнут, трупы втихаря прикапывают, чтобы пайку за них получать. Но когда пятый исчез, то собрались они все вместе по ночи и поклялись, что никто из них не знает в натуре, куда эти земляки подевались. Тогда же решили кацапам, то есть нам, об этом поведать.

Ракита спрашивал меня: «Что думаешь?» Я ему отвечаю, что предполагать модно разное, но есть одно наблюдение. Раньше тувинцы ходили на бывший свинарник, опарышей из под сгнившего навоза выкапывать. Жрали их, наверное. Но вот уже несколько дней никто их них возле свинарника не появлялся. Вот такое наблюдение. А куда хохлы исчезают, не знаю.

И еще добавил, что если какого-нибудь тувинца в плен захватить и побеседовать с пристрастием, то может и прояснятся странности те.

Но Ракита думал иначе. Вечером запалили мы костерок возле бастиона нашего, заварили в чайнике одуванчиковые корешки, и он мне говорит:

— Я думаю, что хохлы их сами сожрали. А теперь стрелки пытаются перевести, чтобы исчезновения заодно оправдать.

Я не согласился, сказав, что такие сложные комбинации выстраивать им ни к чему. Можно просто сказать, что они, пропавшие то есть, от голода сдохли. И все. Но у Ракиты уже версия намечалась.

— Нет, вариант с голодной смертью не проканал бы.

— Почему?

— Потому что пропадали самые толстые.

И все же я сомневался. Все как-то слишком с ложно, в жизни так не бывает. А если и бывает, то у параноиков каких-нибудь, или где-то в кадрах министерства иностранных дел. А тут… Ну сдохли и сдохли себе. Не они первые, не они последние. К чему кипишь поднимать? Сомневался я. И на следующее утро мои сомнения подтвердились.