Читать «Теила» онлайн - страница 10

Через несколько минут я стоял в комнате Тили. Тили сидела у стола, будто ожидая меня. Комната была маленькая, с толстыми стенами и сводчатым потолком, как строили в прошлом. И если бы не небольшая кровать в углу и глиняный кувшин на столе, я бы подумал, что она предназначена для молитвы. И все же скудность предметов: медная лампа, медная кружка для смывания рук, медная разветвленная люстра, а также стол, на котором покоились сидур, хумаш и еще какая-то книга, — придавала комнате вид молельни.

Я слегка поклонился и сказал: Благословенны присутствующие. Она ответила: Благословенны приходящие. Я сказал: По-царски вы здесь живете. Она ответила: Все дочери Израиля царского происхождения, и я, Теила,^[11] хвала Всевышнему, я тоже дочь Израиля. Хорошо, что ты пришел, я хотела тебя видеть. И не только видеть, но и поговорить. Хотел бы ты оказать мне услугу? Я сказал: До полцарства. Она сказала: Ты прав, что говоришь о царстве. Все сыновья Израиля царского рода, и их дела — царские дела. И когда один сын Израиля делает другому услугу, он поступает по-царски. Сиди, сыночек, сиди. Сидя, удобнее говорить. Я отнимаю у тебя время. Ты, наверное, занят, ты должен сейчас работать. Прошли те времена, когда времени было вдоволь и мы были рады посвящать его беседе. Теперь все бегут, все спешат. Все совершенствуются в быстроте, чтобы иметь силы бежать навстречу Мессии. Смотри, сыночек, как я стала болтлива. Я забыла слова того старика, который меня предостерегал.

Я сел напротив и ждал, что она скажет, зачем она звала меня. Но вспомнив про старика, она погрузилась в молчание. Наконец, она взглянула на меня, отвела глаза и снова взглянула, словно проверяя посланца, годится ли он для избранной ею миссии. Наконец, она заговорила. Она сказала мне о смерти раввинши, которая умерла этой ночью, в то время как печка ее горела и кошка грелась у печки, потом ее унесли, и кто-то пришел и взял ее печку. Видишь, сыночек, сказала Теила, человек делает мицву, а потом сама мицва делает другую мицву. Ты сделал мицву той бедняжке, а мицва, в свою очередь, сделала мицву другому человеку, которому тоже нужно было согреть свои кости зимой. И она снова взглянула на меня и сказала: Ты, наверное, удивлен, что я просила тебя прийти. Я сказал: Напротив, я рад. Она сказала: Если ты рад, то я тоже. Я рада, что нашла человека, готового сделать услугу. А ты чему рад? Помолчав, она сказала: Я слышала, что ты пишешь. Как теперь говорят, писатель. Я надеюсь, что ты одолжишь мне свое перо для небольшого письма. Я уже много лет собираюсь его написать. Если только ты согласен написать его для меня.

Я вынул вечное перо. Она посмотрела на него и сказала: Ты носишь с собой перо, как некоторые носят ложку, попадется еда на пути, — есть у них ложка. Я сказал ей: Здесь еда в самой ложке. И объяснил ей, что это за перо. Она взяла в руки перо и сказала: Ты говоришь, здесь есть чернила, но я не вижу ни капли чернил. И я снова ей объяснил, где чернила. Она сказала: В таком случае напрасно обвиняют нынешнее поколение, что все его изобретения только во зло. Оно изобрело переносную печку и это перо, вероятно, есть и другие полезные людям вещи. Чем больше живешь, тем больше видишь. Но ты все же возьми мое перо и эти чернила. Я не сомневаюсь в твоем пере, но это письмо ты напиши моим. Вот бумага. Это гербовая бумага, ей очень много лет. Тогда еще делали хорошую бумагу. Столько лет она у меня — и еще совершенно новая. Есть у меня к тебе еще одна просьба: пиши такими буквами, как в сидуре или как в Торе. Писатель, даже если ему не пришлось написать свиток Торы, мегилу, наверно, когда-нибудь написал. Я сказал: Когда я был еще мальчиком, я написал мегилу, кашерную, по всем правилам. Не знаю, поверите ли вы мне или нет, но все, видевшие эту мегилу, хвалили ее. Она сказала: Хотя я ее и не видела, я представляю себе, что ты хорошо умеешь писать. Пойду сварю тебе стакан эзова, а ты пока пиши. Я сказал: Не беспокойтесь, я только что пил. Она же сказала: Так чем я тебя угощу? Я тебе дам кусок сахара, скажи благословение, а я отвечу амен.