Читать «Пять фигур на постаменте» онлайн - страница 27

– Я была в командировке, два дня.

– А сегодня какой день?

– Среда.

– Пьяница чертов, – горько осудил он себя.

– Но ведь ты возвращаешься? – деликатно спросила Тамара, имея в виду под возвращением его выход из запоя.

– Возвращаюсь. Только зачем?

– Работать.

– Ерунда. У меня ничего не получается.

Тамара знала за ним: он работал мучительно. Его раздирали сомнения. На творческие муки накладывалась послеалкогольная депрессия. Он тяжело и мучительно перекатывался в своем колесе.

– У меня уже мозги разжижились, скоро через нос потекут.

Он издевался над собой, но всякая ирония оборачивается жалостью к себе. Скульптор жалел себя и ненавидел.

– Глупости. У тебя все получается, – с убеждением сказала Тамара. – Это одна из лучших твоих работ.

– Ее уже сделали до меня. В пятнадцатом веке. Коровкин сказал, что я содрал с «Оплакивания Христа».

– Не содрал, а переосмыслил. И внес свое.

– Ты считаешь?

– Я просто это вижу.

– А зачем повторять то, что уже было?

– Люди страдали и в пятнадцатом веке, и в двадцатом. А павший солдат – тоже немножко Бог. Разве он не умер ради людей?

– Только в тебе моя поддержка. Ты одна меня понимаешь…

– Сиротка… Тебя все понимают.

– Правда?

– Правда, правда… А Коровкин дурак.

Он подошел к ней, прижался как ребенок в темноте. Спрятал лицо в ее волосы.

– От меня, наверное, несет, как из погреба? – виновато спросил он.

– Ерунда. Пойдем домой. Поешь горячего. Мать фасолевый супчик сварила.

Тамара повела мужа из мастерской. Он крепко держался за ее руку, как будто боялся потеряться.

* * *

– Тебя, – сказала мать и положила трубку возле аппарата. – Кто это?

Ей надо было все знать.

Тамара подошла к телефону. Она знала, что звонит Юра. Знала еще до того, как услышала его голос.

– Да, – отозвалась Тамара.

– Я сегодня уезжаю, – спокойно сказал Юра. – Я звоню попрощаться.

Тамара молчала. Ждала вопросов. Но их не было.

– Ты ничего не хочешь спросить?

– Нет. Я все понял.

– Что ты понял?

– Все. Ты должна знать, что меня нет в Москве. Ты должна быть спокойна. Поэтому я звоню.

– Когда ты едешь?

– Через час.

– Ты не хочешь меня видеть?

– Нет.

– Обиделся?

– Не в этом дело. Я разбил лицо и не хочу, чтобы ты видела меня.

– Как разбил лицо?

– Я взял у товарища мотоцикл и въехал в дерево.

– Тебе было больно?

– Когда лицом, всегда больно.

– Какой у тебя вагон? – спросила Тамара.

– Это не имеет значения.

– Какой у тебя вагон?

– Пятый, если ты настаиваешь. Но я не хочу, чтобы ты меня видела. И сам не хочу видеть тебя.

– Как знаешь…

– Клади трубку, – попросил он.

За спиной стояла мать. Тамара положила трубку.

– Кто это? – подозрительно спросила мать.

Тамара не ответила. Пошла к Алеше, учить с ним музыкальную грамоту.

Муж спал в своей комнате за плотно закрытой дверью. Он отсыпался, восстанавливался. Все возвращалось на круги своя.

Алеша тупо смотрел в нотную тетрадь.

– Фа – си, – начала Тамара.

– Кварта.

– Дальше.

– Два тона, полутон.

– Думай…

Алеша напряг лоб.

– Представь себе клавиатуру. Сколько черных клавиш между фа и си?

– Три.

– Ну?

– Три тона, – сообразил Алеша.

– До – ля-бемоль.

– Секста, – посчитал Алеша, загибая пальцы.