Читать «Закат и падение Римской империи. Том 4» онлайн - страница 306

После смерти Германа на устах каждого вызвало улыбку странное известие, что главное начальство над римскими армиями поручено евнуху. Но Нарсес принадлежит к числу тех немногих евнухов, на которых это несчастное название не навлекло ни общего презрения, ни общей ненависти. В его слабом и тщедушном теле таилась душа государственного человека и полководца. Его молодость прошла за ткацким станком и за прялкой, в заботах о хозяйстве и в удовлетворении требований женской роскоши; но, в то время как его руки были заняты, он втайне развивал способности своего энергичного и прозорливого ума. Не имея никакого понятия о том, чему учат в школах и в военных лагерях, он учился во дворце притворяться, льстить и убеждать, а когда он занял такую должность, что мог иногда вступать в разговор с самим императором, Юстиниан с удивлением выслушивал умные советы своего камергера и личного казначея. Поручения, которые Нарсес часто исполнял в качестве посла, обнаружили и развили его дарования. Он водил армию в Италию, приобрел на практике знакомство с военным делом и со страной и осмелился состязаться с гением Велисария. Через двенадцать лет после его возвращения из Италии ему было поручено довершить завоевание, которое не было доведено до конца величайшим из римских полководцев. Вместо того чтобы увлечься тщеславием или соревнованием, он положительно заявил, что, если ему не дадут достаточных военных сил, он ни за что не согласится рисковать ни своей собственной репутацией, ни славой своего государя. Юстиниан сделал для фаворита то, в чем, может быть, отказал бы герою: готская война снова разгорелась из своего пепла, а приготовления к ней не были недостойны древнего величия империи. Ключ от государственного казнохранилища был отдан в руки Нарсеса для устройства магазинов, для набора рекрутов, для закупки оружия и лошадей, для выдачи недоплаченного жалованья и для привлечения на свою сторону беглецов и дезертиров. Войска Германа еще не покидали своих знамен; они стояли в Салоне в ожидании нового начальника, а всем известная щедрость евнуха Нарсеса создала целые легионы из подданных и союзников империи. Король лангобардов исполнил или превысил наложенные на него по договору обязательства, доставив две тысячи двести самых храбрых своих воинов, которых сопровождали три тысячи человек их воинской прислуги. Три тысячи герулов сражались конными под начальством своего наследственного вождя Филемута, а благородный Арат, освоившийся с нравами и с дисциплиной римлян, вел отряд ветеранов той же национальности. Дагисфей был выпущен из тюрьмы для того, чтобы принять начальство над гуннами, а внук и племянник великого царя Кобад шел в царской диадеме во главе своих верных персов, связавших свою судьбу с судьбой своего князя. Пользуясь неограниченной властью в силу данных ему полномочий и еще более в силу того, что снискал безусловную преданность войск, Нарсес провел свою многочисленную и храбрую армию от Филиппополя до Салоны и оттуда вдоль восточного берега Адриатического моря до пределов Италии. Затем его наступательное движение было приостановлено. Восток не был в состоянии доставить достаточное число судов для перевозки такого множества людей и лошадей. Франки, захватившие среди общего смятения большую часть Венецианской провинции, отказывали друзьям лангобардов в свободном пропуске. Верону занимал Тей с отборными готскими войсками; этот искусный вождь разбросал по всей окрестной стране срубленные деревья и затопил ее. В этом затруднительном положении один опытный офицер придумал средство, которое было тем более верно, что казалось очень смелым; он присоветовал осторожно вести римскую армию вдоль морского берега, между тем как идущий впереди ее флот будет устраивать плашкотные мосты через устья рек Тимава, Бренты, Адижа и По, впадающих в Адриатическое море к северу от Равенны. Нарсес провел в этом городе девять дней, собрал остатки итальянской армии и двинулся к Римини с целью принять дерзкие вызовы неприятеля на бой.