Читать «Закат и падение Римской империи. Том 4» онлайн - страница 291

Юстиниан ожидал, что его новые территориальные приобретения удовлетворят его корыстолюбие так же щедро, как они удовлетворили его гордость. Алчный министр финансов следовал за Велисарием почти по пятам, а так как старые списки плательщиков податей были сожжены вандалами, то он давал полную волю своей фантазии, оценивая слишком высоко состояния африканцев и произвольно облагая их податями.

Увеличение налогов, собиравшихся в пользу жившего вдалеке монарха, и отобрание всех коронных земель скоро вывели жителей из радостного упоения; но император не обращал внимания на сдержанные жалобы народа; он пробудился из своего усыпления и встревожился только тогда, когда узнал о неудовольствии армии. Многие из римских солдат женились на вдовах и дочерях вандалов. На основании двойного права завоевания и наследства, они требовали в собственность те земли, которые были отведены Гензерихом его победоносным войскам. Они с пренебрежением выслушивали холодные и внушенные эгоизмом увещания своих офицеров, которые доказывали им, что щедрость Юстиниана возвысила их из прежнего дикого или рабского состояния, что они уже обогатились африканской добычей, - теми сокровищами, рабами и движимостью, которые они отняли у варваров, и что древнее и законное достояние императоров будет употребляться на поддержание того самого правительства, которое будет охранять и их собственную безопасность, и полученное ими вознаграждение. Мятеж втайне разжигали тысяча солдат, большей частью герулов, преданных арианскому учению и действоваших по наущению арианского духовенства, - и ничем не стесняющийся фанатизм придал святость делу клятвопреступников и бунтовщиков. Ариане оплакивали гибель своей Церкви, более ста лет господствовавшей в Африке, и были основательно раздражены законами завоевателя, запрещавшими им крестить их детей и исполнять какие-либо религиозные обряды. Те вандалы, которые были выбраны Велисарием, большей частью позабыли и свою родину, и свою религию среди почестей, приобретенных службою на Востоке. Но небольшой их отряд, состоявший из четырехсот человек, воодушевившись благородным мужеством, принудил матросов везти их в другую сторону в то время, как они были в виду острова Лесбоса; они пристали на короткое время к берегам Пелопоннеса, затем стали на мель у пустынного африканского берега и смело водрузили на горе Авразии знамя независимости и восстания. Между тем как стоявшие в провинциях войска отказывались исполнять приказания своих начальников, в Карфагене был составлен заговор против жизни Соломона, с честью занимавшего место Велисария, и ариане из благочестия решились принести тирана в жертву у подножия алтаря во время торжественного празднования Пасхи. Страх или угрызения совести помешали убийцам взяться за кинжалы, но терпеливость Соломона придала смелости недовольным, и по прошествии десяти дней в цирке вспыхнул неистовый мятеж, свирепствовавший в Африке в течение десяти лет с лишним. Грабеж города и избиение всех без разбора жителей были приостановлены только наступлением ночи, усыплением и опьянением; губернатор и вместе с ним семеро человек, в числе которых находился историк Прокопий, спаслись бегством в Сицилию; две трети армии были вовлечены в измену, и восемь тысяч инсургентов, собравшихся на полях Буллы, избрали своим вождем простого солдата, по имени Стотца, обладавшего в высшей степени дарованиями бунтовщика. Его красноречие было способно, под маской свободы, руководить страстями его равных или по меньшей мере разжигать их. Он возвысил себя до одного уровня с Велисарием и с племянником императора, осмелившись помериться с ними на поле сражения; он был разбит, но победившие его полководцы были вынуждены сознаться, что Стотца был достоин защищать более правое дело и начальствовать с более законной властью. Будучи побежден на поле сражения, он выказал свою ловкость в ведении переговоров; он вовлек целую римскую армию в нарушение данной ею присяги, а ее начальники, положившиеся на его вероломные обещания, были по его приказанию умерщвлены в одной из нумидийских церквей. Когда истощились все ресурсы, доставляемые силой или коварством, Стотца удалился с несколькими бесстрашными вандалами в пустыни Мавритании, вступил в брак с дочерью одного варварского владетельного князя и избежал преследования врагов, распустивши слух о своей смерти. Личное влияние Велисария, высокое положение, мужество и хладнокровие Юстинианова племянника Германа и энергичное и удачное вторичное управление евнуха Соломона восстановили дисциплину в лагере и на время поддержали внутреннее спокойствие Африки. Но пороки византийского двора отзывались на этой отдаленной провинции; войска жаловались на то, что они не получали жалованья и служили там бессменно, а лишь только общественная неурядица назрела, Стотца ожил и появился с оружием в руках у ворот Карфагена. Он пал в единоборстве, но в предсмертной агонии он улыбнулся, когда ему сказали, что пущенный им дротик попал прямо в сердце его противника. Пример Стотцы и уверенность, что в случае удачи простой солдат может сделаться царем, воспламенили честолюбие Гонтара, и, в силу тайного договора, он обязался разделить Африку с маврами, если они помогут ему вступить на карфагенский престол. Слабый Ареобинд, неспособный управлять ни в мирное, ни в военное время, был возведен в звание экзарха благодаря своей женитьбе на племяннице Юстиниана. Он был внезапно низвергнут взбунтовавшимися телохранителями, а его униженные мольбы возбудили в безжалостном тиране не сострадание, а презрение. Процарствовав тридцать дней, сам Гонтар был заколот на банкете рукой Артабана, и очень странным кажется тот факт, что верховная власть Римской империи над Карфагеном была восстановлена армянским принцем, происходившим из царского рода Аршакидов. В заговоре, направившем меч Брута в грудь Цезаря, все подробности интересны и важны в глазах потомства, но виновность или заслуга этих преданных своему государю или взбунтовавшихся убийц могла интересовать лишь современников Прокопия, которые по своим надеждам или опасениям, по дружбе или по неприязни, сами были заинтересованы в переворотах, совершавшихся в Африке.