Читать «Закат и падение Римской Империи» онлайн - страница 265

Лишь только было подавлено восстание Сатурнина на вос­токе, новые смуты возникли на западе вследствие восстаний Боноза и Прокула в Галлии. Главные отличительные досто­инства этих двух генералов заключались в том, что первый из них прославился своими подвигами на службе у Бахуса, а второй - на службе у Венеры; впрочем, у них обоих не бы­ло недостатка ни в храбрости, ни в дарованиях, оба они с че­стью поддерживали достоинство того сана, который приняли на себя из страха наказания, и оба пали перед военным гени­ем Проба. Император воспользовался победой со своей обыч­ной сдержанностью и пощадил жизнь и состояние невинных родственников этих двух бунтовщиков.

Воинские дарования Проба наконец уничтожили всех внешних и внутренних врагов государства. Его кроткое, но твердое управление содействовало восстановлению обще­ственного спокойствия, и в провинциях уже не осталось ни одного тирана и даже ни одного грабителя, которые могли бы напоминать о прежней неурядице. Тогда настало для импера­тора время возвратиться в Рим и отпраздновать свои собст­венные подвиги и общее благополучие. Триумф, приличный заслугам Проба, был устроен с таким великолепием, какое соответствовало его блестящим успехам, и народ, еще так недавно восхищавшийся трофеями Аврелиана, с не меньшим удовольствием глазел на трофеи его героического преемни­ка. Мы не можем не упомянуть по этому случаю об отча­янной храбрости почти восьмидесяти гладиаторов, которые вместе с шестьюстами другими гладиаторами были назначе­ны для бесчеловечных забав амфитеатра. Не желая проли­вать свою кровь для забавы черни, они перебили своих сто­рожей, вырвались из места своего заключения и наполнили римские улицы сценами убийства и мятежа. После упорного сопротивления они были истреблены регулярными войска­ми, но по крайней мере они умерли с честью, удовлетворив справедливую жажду мщения.

Военная дисциплина, господствовавшая в лагерях Проба, была менее жестока, чем при Аврелиане, но она была так же сурова и взыскательна. Последний из этих двух императоров наказывал дурное поведение солдат с немилосердной строго­стью, а первый из них старался предотвратить такое поведе­ние, употребляя легионы на постоянные и полезные работы. Когда Проб командовал в Египте, он соорудил немало боль­ших зданий для украшения и для пользы этой богатой стра­ны. Для плавания по Нилу, которое имело большую важ­ность для самого Рима, были сделаны улучшения; храмы, мосты, портики и дворцы были построены руками солдат, ко­торые исполняли обязанности то архитекторов, то инжене­ров, то земледельцев. Рассказывают, будто Ганнибал, же­лая предохранить свои войска от пагубных последствий праздности, заставлял их заводить большие плантации олив­ковых деревьев вдоль берегов Африки. Руководствуясь тем же самым принципом, Проб занимал свои войска разведени­ем виноградников на холмистых местностях Галлии и Паннонии, и нам рассказывают о двух значительных простран­ствах земли, которые были возделаны и засажены деревьями руками солдат. Одно из этих мест, известное под именем горы Альмо, находилось подле Сирмиума - местности, кото­рая была родиной Проба, к которой он всегда сохранял осо­бенную любовь и признательность которой он постарался приобрести тем, что превратил значительное пространство нездоровой, болотистой почвы в пахотную землю. Армия, так хорошо употреблявшая свое свободное время, составляла едва ли не самую полезную и самую лучшую часть римских подданных. Но даже самые достойные люди при исполнении любимой задачи иногда до того бывают ослеплены честно­стью собственных намерений, что выходят из границ уме­ренности; и сам Проб не принял достаточно в соображение выносливости и характера гордых легионных солдат. Опас­ности военной профессии, как кажется, вознаграждаются лишь приятной и праздной жизнью; но если к обязанностям солдата постоянно будут прибавлять труды, свойственные земледельцам, то он наконец или падет под тяжестью такого бремени, или с негодованием сбросит ее с себя. Неосторож­ность Проба, как рассказывают, воспламенила в его войсках чувство неудовольствия. Помышляя более об интересах че­ловеческого рода, чем об интересах армии, он выразил нап­расную надежду, что водворение всеобщего мира скоро изба­вит его от необходимости содержать постоянную армию из наемников. Эти неосторожные слова сделались причиной его гибели. В один из самых жарких летних дней он с особен­ной строгостью понуждал солдат, работавших над осушени­ем вредных для здоровья болот Сирмиума; изнемогавшие от усталости солдаты внезапно побросали свои рабочие инстру­менты, взялись за оружие и подняли страшный бунт. Созна­вая угрожавшую ему опасность, император укрылся в высо­кой башне, выстроенной для надзора за ходом работ. Сол­даты тотчас ворвались в башню, и тысяча мечей пронзили грудь несчастного Проба. Ярость солдат утихла, лишь только она была удовлетворена; тогда они стали сожалеть о своей пагубной торопливости, позабыли о строгости им­ператора, которого они убили, и поспешили увековечить воспоминание о его добродетелях и победах, воздвигнув ему приличный памятник.