Читать «Закат и падение Римской Империи» онлайн - страница 231

Задавшись трудной задачей - восстановить империю в ее прежнем величии, Клавдий должен был прежде всего вну­шить своим войскам любовь к порядку и готовность к пови­новению. Он стал объяснять им, с авторитетом старого заслуженного командира, что ослабление дисциплины было причиной бесчисленных беспорядков, пагубные последствия которых солдаты наконец испытали сами на себе; что народ, разоренный угнетением и впавший в леность от отчаяния, наконец не будет в состоянии доставлять многочисленной армии не только средств для роскоши, но даже средств для существования; что опасения каждого гражданина за свою жизнь усилились вместе с деспотизмом военного сословия, так как государи, трепещущие за свой трон, всегда готовы ради своей безопасности жертвовать жизнью всякого внуша­ющего подозрение подданного. Затем император указал на пагубные последствия своеволия, за которое солдаты распла­чиваются своей собственной кровью, так как за их противозаконными избраниями новых императоров нередко следова­ли междоусобные войны, во время которых гиб цвет легио­нов или на поле сражения, или от злоупотребления победой. Он описал самыми яркими красками истощение государст­венной казны, разорение провинций, унижение римского имени и оскорбительное торжество хищных варваров. Про­тив этих-то варваров, сказал он, и следует направить первые усилия армии, а западные и восточные провинции пусть остаются на время во власти Тетрика и Зенобии. Эти узурпа­торы были его личными врагами, но он не мог думать о мще­нии за личные обиды, пока не будет спасена империя, пото­му что, если бы угрожающее ей разрушение не было предуп­реждено вовремя, оно погубило бы и армию и народ.

Различные германские и сарматские народы, сражавшиеся под знаменем готов, уже собрали такие морские силы, какие никогда еще не выходили из Эвксинского моря. На берегах Днестра, одной из больших рек, впадающих в это море, они соорудили флот из двух тысяч или даже из шести тысяч па­русных судов; впрочем, как бы ни казалась эта цифра неп­равдоподобной, такой флот все-таки был бы недостаточен для перевозки их армии, будто бы состоявшей из трехсот двадцати тысяч варваров. Во всяком случае, какова бы ни была действительная сила готской армии, успех этой экспе­диции не соответствовал громадности приготовлений. При проходе через Босфор быстрота течения оказалась непреодо­лимым препятствием для неопытных кормчих, а когда суда столпились в узком проходе, они стали сталкиваться одни с другими или разбиваться о берега. Варвары сделали несколь­ко высадок и на европейском и на азиатском берегу; но неза­щищенная местность оказалась совершенно опустошенной, а при своих попытках овладеть укрепленными городами они были отражены с позором и с большими потерями. Во флоте обнаружились раздоры и упадок духа, и некоторые из вар­варских вождей отплыли к островам Крит и Кипр; но глав­ные силы, неизменно придерживаясь своей первоначальной цели, бросили якорь у подножия Афонской горы и напали на богатую столицу всех македонских провинций город Фесса­лоники. Варвары повели атаку со свойственной им бешеной и направленной без знания военного дела храбростью, но должны были приостановить ее вследствие быстрого прибли­жения Клавдия, который спешил во главе всех свободных сил империи на театр военных действий, достойный личного присутствия такого воинственного государя. В нетерпеливом желании решительной битвы, готы сняли свой лагерь, броси­ли осаду Фессалоник, оставили свой флот у подножия Афон­ской горы, перешли через гористую часть Македонии и уст­ремились далее в надежде на успех, который открыл бы им свободный вход в Италию.