Читать «Пришельцы с несчастливыми именами» онлайн - страница 27

– Врете, – повторил я отчаянно, и поддев ногой отцепившуюся от матраса пружину, швырнул ее в Курилкину рожу.

– Ой! – вскрикнул он совсем по-людски и схватился за расквашенную губу.

«Спешу на помощь. Держись!» – кричала мне беззвучно платформа.

«Ты где?»

«Пролетаю над станцией „Колокольцево“».

«Это днем-то? Ты спятила. Что подумают люди?»

«Дурак!»

Я прикинул расстояние от станции «Колокольцево» до места, где меня собирались казнить.

«Не успеешь».

«Тяни время».

– Послушайте, господа. А имеется ли у вас документ, подтверждающий ваше право на лишение меня жизни?

– Имеется.

Жопа достал бумагу и предъявил мне. Со ссылкой на пункт 105-й договора от 15-го апреля за категорическое нежелание подчиняться общевселенским правилам я, Галиматов А.Ф., приговаривался к деструкции (в любом виде) в срок, устанавливаемый по закону. Приговор обжалованию не подлежал. Внизу, как бикфордов шнур, извивалась подпись аж самого Президента.

«Пролетаю станцию „Жмейки“».

«Не успеет». – И тут я вспомнил, что за кирпичным забором с аурой из колючей проволоки находится милицейская школа.

– Милиция! – заорал я, что было сил. – Здесь человека убивают!

Четники на мой крик не прореагировали никак. Не кинулись затыкать мне рот, не замахали руками. А Жопа показал пальцем на стену и сказал:

– Плюньте туда, Галиматов. Не бойтесь, плюйте.

Я плюнул. Мой тяжелый плевок, пролетев полтора метра, неожиданно расплющился в воздухе и стал стекать по невидимой вертикали, отделявшей меня от стены.

– Так же и звук. Кричите – не кричите, никто вас там не услышит. Ни один мент.

Я посмотрел на небо. Оно еле дышало, и с него не спускалось ни одной спасительной паутинки.

Умирать не хотелось. Я не любил умирать. Я любил жизнь, женские ножки, особенно выше колен, свободу в ее немарксовом понимании, небо в дождичек или в ведро, землю без пограничных столбов. Любил попить-погулять, любил Пушкина и Баркова, любил «Москву-Петушки», и «Николая Николаевича», и «Лябдянскую смуту» – много чего любил. Я знал, стоит мне умереть, и их без меня не будет. Не меня отнимут от них – все ото всех отнимут. Я – заклепка на теле мира. Я держу этот мир живым. Я затыкаю пальцем дыру, через которую утекает жизнь, – в этом мое назначение.

Пусть я плох, беден, болящ. Пусть я урод и вор, и член мой темен от блуда. Пусть. Но я вас люблю, и я не хочу умирать.

– А зачем тебе умирать? – услышал я голос с неба.

Это не был голос Ее, и не был голос Его. Это был другой голос.

– Тебе надо жить.

– Да. – Ноги мои устали. Я сел прямо на мусор, на свой убитый матрас, весь в бурых пятнах и стрелах от раздавленных кровопийц-клопов, сидел и тупо смотрел на мир, который из-за меня не погибнет.

«Плато. Властелины Вселенной. Место, где рождаются сущности. Оттуда – сюда, и никогда обратно.»

– Да.

13. Приключения в мертвом царстве

Курилка уже пропал в зыбкой воздушной мандорле, куда затягивались один за одним мои несостоявшиеся палачи. Каждый раз меня обдавало мертвым подвальным запахом, каждый раз я обводил языком нёбо, соскребая горчичный налет.

Пропали Бежевый и Холодный, оба, втянув головы в плечи и уворачивая от удара зады. Теперь Курилка. На поверхности оставался Жопа.