Читать «Пришельцы с несчастливыми именами» онлайн - страница 17

– Конечно.

– Значит, там, на Земле, я мертв?

– Нет. На Земле проходит микросекунда времени. А здесь, во времени путешествия, она растянута бесконечно долго. Ты вернешься на Землю в тот момент, из которого я тебя вытащила. Всего лишь.

– Занятно. А если меня здесь убьют?

– Тогда и там ты умрешь, – ответила она, не задумываясь. Я даже слегка обиделся. – А что касается такого простого дела, как звездные путешествия, то тут ты здорово ошибаешься. Любые неофициальные перелеты строго запрещены. Нарушители караются по закону. Каждый такой перелет, кто бы его ни проделывал, ведет к значительному сокращению жизненного пространства Вселенной.

Часть пространства съедается, и к минус бесконечности съеденного пространства прибавляется новый кусок. В принципе, Вселенная может исчезнуть совсем. Тем более, что официальных путешественников – как собак нерезанных. Обладатели плоти обычно развлекаются путешествиями. Например, эти рыбы. Между прочим, перед тем, как сюда прилететь, эта пара получила гарантию, что временно на планете никого нет. За это они заплатили. Так что дело обернется скандалом еще и по этой причине. Ну, с ними ладно. А вот съеденное пространство – это важно для всех. Ближайшие от него миры большей частью ненаселенные. Или в них расположены колонии ссыльных преступников. Если им удастся меня поймать, то я обречена быть сосланной в область Присмертья – так она обозначена на всех звездных картах.

– Ничего себе, веселенькая история. Постой, раз путешествия – так серьезно, то чего ради мы здесь?

Она не сразу ответила. Даже без звуковой окраски я почувствовал в ее ответе смущение.

– Из-за тебя. Во-первых, тебе надо отдохнуть. Во-вторых, крепко подумать, что делать дальше.

И тут я решился, благо не было тела. Если бы в этот момент оно у меня появилось, включая части, имеющие способность краснеть, наверное, я бы горел, как красный фонарь в сумраке фотолаборатории.

Я сказал:

– Есть конкретное предложение. Скажи пожалуйста, ну зачем тебе на Земле быть этой дурацкой платформой?

– Я думала, тебе нравится.

– Нравится? Знаешь, дорогая моя, что мне нравится? – И я выпалил на одном дыхании: – Девушка-сирота.

– Ах, так! – Мысль ее задрожала. Я представил женское лицо, не конкретное, а собирательное – с прикушенной нижней губой и белыми от волнения пятнами посреди раскрасневшихся щек. – Значит, я для тебя никто?

Кажется, назревала сцена.

– Да? Если мне нравится быть платформой, а у тебя встает на каждую голоногую блядь, вроде той, что была в электричке, может, и мне прикажешь пойти зарабатывать на панель?

Фраза отличалась удивительной пуленепробиваемой логикой. Против такой фразы сам Гегель не нашел бы что возразить. Когда существо из женщины превращается в бабу, любые аргументы бессильны.

Я вспомнил длинную цепь своих коротких женитьб. Конец ее потерялся в прошлом, но стоило разбередить память, как из былого, из топи смердящих блат, цепь протягивалась ко мне, как удав, громыхала медью истерик, звенела перебитой посудой, терзала шлепками наманикюренных пальцев о мою впалую грудь.