Читать «Напутствие животным, стремящимся к почестям» онлайн - страница 6

— Может быть, вы хотите служить по ведомству народного просвещения? — спросил академик.

— Подумаешь, какая прекрасная карьера! — воскликнул журналист, выпрямляясь.

— О! Я вам, конечно, не предлагаю заняться ремеслом тех простофиль, что гоняют учеников в поле и присматривают за ними в овчарне; но вместо лекций в Атенеуме, которые ни к чему не приводят, я предложил бы должность заместителя профессора, открывающую путь куда угодно: в Институт, в палату, ко двору, в дирекцию театра, в редакцию журнальчика. Словом, об этом мы еще побеседуем.

Все это происходило в начале 1831 года, когда министры испытывали потребность в популярности. Министр народного просвещения, понимавший толк во всем, даже в политике, был предупрежден академиком, что новое открытие имеет важное значение для системы барона Серсо. Министру не нравилось вторжение пантеизма в науку. Между тем барон Серсо называл доктрину зоологического единства пантеистической только из вежливости, присущей ученым; в науке пользуются словом «пантеист», чтобы не сказать «атеист».

Сторонники зоологического единства узнали, что министр хочет видеть редкостную зебру, и высказали опасение, как бы он не прибег к подкупу. Примчался самый пламенный из учеников великого ученого и выразил желание повидаться с знаменитым Мармусом, — газетная хроника постепенно дошла до такого блестящего эпитета. Оба моих хозяина отказались демонстрировать меня. Я еще не умел ходить желательным для них способом, еще недостаточно отросла шерсть моих полосок, окрашиваемых в желтый цвет химическим способом, для меня очень болезненным. Оба ловких интригана заставили молодого ученого разговориться, и он развил перед ними великолепную систему зоологического единства, основная мысль которой гармонирует с величием и простотой творца мироздания и соответствует ньютоновскому принципу объяснения высших миров. Мой хозяин развесил свои, как говорится, «ослиные» уши.

— Мы в центре научного мира, и на первом плане наша зебра, — сказал журналист.

— Моя зебра, — ответил Мармус, — вовсе не зебра, а родоначальница новой науки.

— Созданным вами сравнительным изучением инстинктов подкрепляется наблюдение сэра Фэрнайта, что испанские, шотландские и швейцарские бараны по пастбищу ходят не одинаково, а в соответствии с тем, как растет трава в этих странах.

— Ну, а продукты, — воскликнул журналист, — разве они не становятся иными в зависимости от атмосферической среды? Наша зебра, ступающая, как жирафа, объясняет, почему нельзя производить в Нормандии белое масло бри и почему в Мо не получишь невшательного желтого масла и желтого сыра.

— Вы попали в самую точку! — восторженно воскликнул ученик. — Малые факты — великие открытия. В науке все связано одно с другим. Вопрос о сырах тесно связан с вопросами внешнего вида животного и сравнительного изучения инстинктов. В инстинкте — все животное целиком; в мысли концентрируется весь человек. Если инстинкт модифицируется и меняется в зависимости от среды, в которой он развивается, в которой он действует, то ясно, что такому изменению подвержен и зоон, то есть внешняя форма жизни. Существует только один принцип, одна и та же форма.