Читать «История о сене и собаке» онлайн - страница 49
Ольга Болгова
Суриков восседал в кресле, вытянув на журнальный столик изящно зашитую в аппарат Илизарова ногу. Рядом с ногой царила бутылка любимого Мишиного коньяка и пузатый бокал с коричневатыми подтеками.
- Ты хоть закусываешь, Михаил? — спросила я, не заметив на столе никаких признаков подходящих к коньяку закусок.
- Бери, Даша, бокал, наливай, — откликнулся Суриков. Его полное раскрасневшееся лицо и мутноватый взгляд сигналили о длительном принятии на грудь крепкого заморского напитка.
Я отказалась, сославшись на свою «Пежо» и руль, за которым предстояло сидеть.
— Тогда в холодильнике пошуруй, найди что-нибудь перекусить, — предложил Суриков.
— А девушки твои о тебе не заботятся? — спросила я, распаковав плитку шоколада из набора продуктов для больного, который сердобольно принесла с собой.
— Заботятся… — махнул рукой Суриков. — Боюсь, нечаянно столкнутся во время визитов…
— Ситуация выходит из-под контроля?
— Ну да, где-то выходит… — пробурчал Михаил.
Он замолчал, вздохнув, и я не знала, что сказать. Обычно наши разговоры сводились к выяснению отношений на производстве, а вот так, в неофициальной обстановке, мы с ним встречались лишь на заре туманной юности, да и то не с глазу на глаз.
— А у тебя тут… — начала я, решив, что нашла тему для разговора.
— Слушай, Даша… — одновременно со мной затянул Суриков.
Я замолчала, он тоже.
— Ну, говори… — уступила я очередь.
— А ты о чем собиралась?
— Да так, ерунда.
— Ладно, скажу, — Суриков плеснул коньяку в бокал и выпил одним глотком, даже не поморщившись. — Мы с тобой, Даша, враждуем и спорим, и ты считаешь, что я подыгрываю Гладилину, ведь так?
— Так, — отрубила я. — А разве нет?
— Вот за что ты мне нравишься, Дарья Васильевна, так это за умение врубить, не глядя. Хотя, иногда это не срабатывает.
— Ты к чему начал разговор? — спросила я. — Перекидываться с тобой мячом не входило в мои планы. А вопрос твоих отношений с Гладилиным стоит поставить на совете директоров!
Вот так всегда, мой миролюбивый настрой улетучился, а желание навестить больного привело к выяснению отношений.
— Даша, не злись… не надо про совет директоров, у меня к тебе совсем другой вопрос…
— Какой еще вопрос?
—
Я изумленно уставилась на Сурикова. Что он такое несет?
— Миша, ты о чем? Совсем сбрендил на коньячной почве? — вырвалось у меня.
— Не хами, Дарья. Я к тебе, между прочим, с предложением. Я очень рад, что ты пришла, хоть верь, хоть не верь.
— С каким предложением? — спросила я, предчувствуя нечто очень неладное.
— С предложение руки и сердца, между прочим! Извини, что так обыденно, но раз уж ты пришла, то пользуюсь моментом! — выдал Суриков, спустил со столика ногу и с кряхтением поднялся.
— Что-о-о?! — взревела я. — Миша, я, конечно, понимаю, ты сидишь здесь, со сломанной ногой, с коньяком и девицами, и у тебя на этой почве возникают неадекватные идеи! Но не настолько же?! Или эта мысль пришла тебе в голову пять минут назад?
