Читать «Последняя буфетчица «Зарайска»» онлайн - страница 4

А со старпомом у них сразу были нелады. А потом эта еще История с Танькой…

Вера Петровна вздохнула, бочком выскользнула из буфетной, где она, расставив пошире ноги, чтоб не швыряло от переборки к переборке, едва управилась с посудой, распределила ее вымытую, в шкафы с ограждением. Тотчас судно подбросило волною, и у Петровны ноги так и вросли в палубу. Потом «Зарайск» стал стремительно проваливаться, буфетчица воспользовалась мгновенным облегчением и едва не пролетела по кают-компании, воткнулась в дверь камбуза, откуда невозмутимая Михайловна подала ей через верхнюю открытую половину двери термос с крепким чаем, уложенный в личную, кокшину, сумку, и кое-что перекусить для обретавшегося на мостике капитана.

В рулевой было темно и качало здесь, как показалось Петровне, куда больше. Женщина не сумела сразу захлопнуть за собою дверь, и та распахнулась, с силой ударилась за спиной буфетчицы о переборку, так и осталась отворенной — сработала защелка.

— Двери! — крикнул невидимый старпом. — Закрывайте двери, черт побери!

Вера Петровна хотела повернуться, чтобы исправить оплошность, но тут вскинулась корма «Зарайска», теплоход сунулся носом под основание волны, волна еще больше пригнула его, и буфетчицу, зажавшую в руках сумку, понесло вперед, к лобовым окнам рубки.

«Термос! — испугалась Петровна. — Термос бы не разбить…»

Она натолкнулась на живое, чьи-то руки задержали ее, повернули, сдвинули в сторону, и тут Петровна увидела, что ее поднесло к капитану, который сидел на высоком стуле в левом углу рубки, между ним и переборкой и поставил буфетчицу вахтенный матрос.

— Штормуешь, Петровна? — спросил Ефим Макарыч, и в голосе его она услышала и участие, и добродушную насмешку. — Не сидится в каюте?

— Чайку вам принесла, Ефим Макарыч, и пожевать чего нито, — ответила буфетчица.

— Чаек — это человек, — откликнулся капитан. — Сейчас мы его уговорим, Петровна. Спасибо тебе, голубушка, не забываешь старика, Валерий Павлович!

— Слушаю вас, — отозвался из правого угла, где стоял локатор, старпом. Теперь Петровна освоилась в полумраке рулевой рубки, но старпома не видела, локатор его закрывал.

— Перебирайтесь сюда, чайку погоняем. Петровна расстаралась.

— Благодарю вас, — сухо ответил Черноморцев. — Я уже пил в кают-компании.

Свешников виновато крякнул и смущенно отворотил лицо.

— Да, — сказал он, помолчав, — конечно… Ты иди, Петровна, отдыхай. Как там молодая наша? Держится?

— Держится, Ефим Макарыч, молодец девка, — ответила буфетчица и принялась примериваться, чтоб аккуратно продвинуться к двери, не дай бог, старой морячке, опозориться перед этим волосаном — старпомом.

«Ах ты, шестигранный и нечесанный, отрез на валенки, — по-матросски ругалась Петровна, добираясь до каюты. — И кто тебя только выродил, черта синтетического… Не человек, а…»

Она не нашла определения ненавистному старпому, жалость к капитану, который не сумел отбрить этого пижона, жалость к себе самой, чей труд сейчас пренебрежительно отвергли, хотя старалась она отнюдь не для молодого чифа, подобравшиеся мысли о Тане Чижовой — «мучается девка!» — все это отвлекло Петровну от личности старпома, она тяжело вздохнула и вошла в каюту, которую делила с девчонкой, сраженной наповал морской болезнью.