Читать «Умелец» онлайн - страница 3
Алексей Анатольевич Евтушенко
Кстати, совершенно необходимо заметить, что Аким не только мог починить любую сломанную вещь или механизм, но и зачастую – особенно часто это стало с ним случаться в последние несколько лет – существенно улучшал их потребительские свойства и рабочие характеристики.
Холодильники после его рук лучше холодили, телевизоры чётче показывали, а стиральные машины чище стирали. И при этом все они потребляли в несколько раз меньше электрического тока, чем прежде.
Самое смешное заключалось в том, что Аким и сам не знал, как это у него получается.
Однажды он так починил заезжему москвичу его старенькую «Тойоту», что пробег машины на одной заправке увеличился ровно в 2,3 раза.
Москвич потом дважды специально приезжал к Акиму и умолял перебраться к нему в столицу, чтобы организовать собственное дело.
– Это же миллионы долларов, как вы не понимаете!, – возбуждённо кричал он.
Аким только смеялся и отрицательно качал своей кудлатой головой.
– Понимаешь, – рассказывал он вечером Юре Агапкину, сидя с ним за любимым столиком в кафе «Берёзка», – я иногда не знаю сам, что делаю. Находит какое-то затмение – и все.
– Может, вдохновение? – попытался уточнить замредактора.
– Что я, затмения от вдохновения не отличу, по-твоему? – обижался Аким. – Нет, именно затмение. Вдохновение – это взлёт, предельное, так сказать, обострение всего твоего таланта, опыта и умения. Мозг при этом ясен, словно майский рассвет, и прекрасно осознает, что нужно делать руками в каждую следующую секунду. А тут… Я как бы вырубаюсь, понимаешь? То есть руки работают сами, без моего участия и, что хуже всего, по окончании работы я совершенно не понимаю и не помню, что и как именно этими руками делал.
– Запредельные нагрузки, – важно кивал головой Юра Агапкин. – Понятно.
– А?
– Ты говоришь, что в этих случаях как бы теряешь сознание, верно?
– Ну да. Ни черта потом не помню.
– Всё очень просто. Та часть мозга, которая ведает твоим сознанием, не выдерживает нагрузки, которую ему задаёт подсознание. Ведь подсознание, твоё гениальное подсознание, стремится сделать работу как можно лучше. И даже не просто лучше, а лучше на несколько порядков.
– Допустим. И что?
– Ну вот. А сознание такой нагрузки не выдерживает и отключается. Тогда подсознание берет твои руки в свои руки (каков каламбурчик, а?!) и доделывает начатую работу до конца. Само. Без всякого участия сознания. Сознание потом возвращается и с изумлением глядит на дело рук своих… то есть твоих… то есть… тьфу! – неважно. В общем, оно не в состоянии разобраться, каким именно образом сделало именно то, что сделало. Нечто подобное происходило с пьяницей-изобретателем Гэллегером из рассказов американского фантаста Генри Каттнера (жаль, что ты не читаешь книг, а то бы знал). Но это фантастика, а тут всё происходит в действительности. И потом, ты не изобретатель. Ты этот… как его… умелец, вот. Левша. Чёрт возьми, я давно хочу написать о тебе статью и отправить в какое-нибудь достойное центральное издание. В «Известия», например. «Гений из Семиглавска», а? Звучит!