Читать «Пожинатели плодов» онлайн - страница 104
Николай Александрович Толстиков
У родимого дома к Сатюкову метнулась тень. Серега!
Двоюродники жадно досмолили прибереженный чинарик, собрались разбежаться по лежанкам, но… надумали Кукушонка поискать: не спокойно было на душе. Только решили идти, когда рассветет, в темноте-то боязно, вдруг Сашка где-нибудь подкарауливает.
Кукушонок дрых себе, свернувшись калачиком в траве под забором, а рядом на песчаной проплешине на тропе отпечатался след Сашкиного сапога. Шагни бы Бешен чуток в сторону…
Теперь вот Валька — ни жив ни мертв — сидел на табуретке, приваленный спиной к стене в дому Бешена, и сам хозяин пристально разглядывал его, комкая в руках белую тряпицу.
Мужики принялись врачевать ссадины на Валькином лице — все ж потом поменьше мамкиных ахов и охов будет.
— Бьют-то слабо, не по-русски, — проворчал Ваня Дурило, оставляя в покое хнычущего Вальку и раздирая пятерней на груди густую шерсть, где запутался, поблескивая, большой медный крест.
На узком волоку, сдавленном с обеих сторон дремучим лесом, на сватов накинулись ратние люди.
— Татары! — заполошно завопил кто-то из передних холопьев, увидев преградивших путь всадников в лисьих малахаях, и тут же, пронзенный стрелами, грянулся оземь.
Татары еще посшибали кое-кого из луков, но сами стояли, скалились и, щуря усмешливо узкие глаза, в сечу не лезли.
Рубились свои, русские, жестоко, нещадно. Прильнувшего испуганно к возку, где причитали сенные девки и матушка, Григория рывком оторвал спешившийся с коня отец.
— В седло! Скачи, авось Господь смилуется, и жив останешься!
Только помог боярин сыну влезть на коня, как метнулся к ним из гущи дерущихся русоволосый молодец, занеся над головою меч.
Но отец упредил: боевой топор рассек воздух и влепился лихоимцу острием промеж наглых голубых глаз — кровь забрызгала одежду на Григории и белый круп коня.
— Гони обратно! — крикнул отец оцепеневшему в седле сыну и взмахнул плетью.
Кто-то из засады бросился ухватить коня под уздцы да куда там! Обожженный и оскорбленный болью жеребец — подарок князя яростно оскалился, и охотник отлетел прочь.
Тонко запели стрелы, одна больно чиркнула Григория по плечу, он еще плотнее прижался к конской гриве.
Крики, топот позади отстали, стихли. Жеребец нес и нес… На подворье холопы словили коня, у оклемавшегося отрока допытались что да как, какое лихо настигло.
Князь Юрий снарядил на место засады гридней, но те вернулись вскоре, и следом за их конным кольчужным строем выскрипывали телеги с голыми изрубленными телами, закинутыми попонами. Никого не пощадили лихоимцы.
Горько плакал над гробом родителей Григорий, а после печальной тризны, никем не замеченный, убрел пешком в монастырь и пал в ноги седому архимандриту.
— Прими в обитель, отче… Пострига желаю.
Старец неспешно благословил отрока, подставил для поцелуя высохшую, пропахшую ладаном длань.
— Знаю, тяжко тебе в горе, боярин, но укроешься ли от него в наших стенах? От себя-то ведь не схоронишься. Не подумавши, не будешь ли потом каяться?
