Читать «Планида» онлайн - страница 10

— Собирайся, Груня, — глухо произнес он, — домой пошли. Приберемся немножко, да…

Грушка хрипло засмеялась: да ты что, Никиша, разве не видишь — с Мишаней я теперь живу? Один домой-то ступай, не буду я с тобой сходиться, и не думай.

— Пошто ты так, Аграфена? — жалобно спросил Никифор, — совесть где у тебя, али нету ее?

— С вами, варнаками, последнюю потеряла. И что ты меня о совести спросил? — зачастила Грунька. — Сколь тебя ждать могу? Смотрите на него, — смеялась она, — опять в солдатской рубахе притопал. Уйди я к тебе, — а ты бабьей ласки насососешься, и — вона! — опять усвистал. Векуй, Грунька! Не убьют, дак к старости набежит, поживет с тобой ишо… Да я щас жить-то хочу…

— Ты… ты это… Груничка… — залепетал Никифор, слизывая с усов слезы, — дак… неуж Бабай лучше меня, ну?..

— А ты Мишку мово не замай, — вдруг залипала она, — он по теперешним временам самый выгодный мужик. Поначалу, как сошлись мы, смеялись бабы, что я по своей интересности с ним жить стала. А теперь я над ними смеюсь. Где они, ихние-то красавцы? Почитай, половина только с войны не пришла, а другая половина уж на другой воюет. А с ним я спокойна — его из-за бельма ни на одну войну не возьмут, с им я уж все переживу, вот так вот, Никишка.

— Осерчал я щас, — промолвил Крюков, — и по этому поводу пойдем-ко, Бабай, в сенки, посуду здесь портить неохота, а уж там я твой последний глаз тебе на задницу натяну. А потом уж с тобой, Грунька, разговаривать начну, Осердили вы меня, солдата раненого.

— Идите, идите в сенки-то, — хватая ухват, сказала Грунька, — да возьми, Мишка, с собой топор, ссеки ему там башку дурную. А я уж помогу тебе.

— Да мы с ним и так справдаем, — затряс кудряшкой Бабай, — гли-ко, какой он худющий, да башка бритая — знать-то, из больницы, не должно быть в ем силов.

Никифор тут решил попытать счастья в последний раз. Натужился и рявкнул: Грунька!! Да так громко, что за печкой проснулась и заголосила старая, выжившая из ума Бабаиха. — Иди давай домой, да штобы пол начисто вымыт был! Смотри, Грунька!

Грунька, однако, не испугалась. Она подошла к нему вплотную и вдруг коротким, сильным движением ударила его кулаками в грудь. Никифор открыл телом дверь и кувырнулся через порог в сени. Тотчас к нему лежащему, подскочил Бабай, схватив за ноги, вытащил на крыльцо и выбросил с него сильным пинком.

Поднялся Никифор, пыль отряхнул, поскреб зад, — ну, Бабай, сделаю я тебе, — и пошел уездное начальство искать.

Нашел уком — двухэтажные хоромы купца Репеина. Заходит, — Где, говорит, главное начальство здесь обитает? Показали кабинет. Зашел буром, даже не глянул на шелупонь в приемной. Здравствуйте, товарищ. Революционный красный солдат Крюков с большевицким приветом. И сидит в кабинете хиленький очкарь в косоворотке. Сердито смотрит.

— Здравствуйте, чем обязан посещением?

Растерялся Крюков, — да вот (чуточку не сказал «вашбродь», хоть и ничуть не походил очкарик на офицера), прибыл до дому, — думаю, зайду, значит.

— Ну прибыли, хорошо… В партии давно имеете место?