Читать «Газета Троицкий Вариант # 45 (19_01_2010)» онлайн - страница 9

В настоящее время о России можно говорить лишь как о развивающемся государстве, и потенциал её развития в направлении создания постиндустриального общества всецело определяется состоянием и перспективами развития научных и образовательных структур, которые только и способны изменить структуру формирования внутреннего национального продукта — сократить сырьевую составляющую и увеличить составляющую, формируемую продуктами, полученными в результате применения высоких технологий.

Как можно (и должно!) не только сохранять и развивать научный потенциал до того счастливого момента, когда стратегия государственной политики в отношении науки изменится на всемерную и — не побоюсь этого слова — щедрую поддержку? Какие принципы должны быть заложены в фундамент формирования политики России в области науки и технологий? Какая стратегия представляется не просто оптимальной, а выигрышной? Наконец, какие конкретно организационные формы поддержки и развития научных исследований соответствуют этой стратегии? Думается, предлагаемая ниже стратегия будет подходить не только к российским реалиям, но и ко всем развивающимся странам, которые склонны финансировать науку и образование по остаточному принципу.

Два альтернативных подхода к формированию стратегии развития общественных структур

В истории социальной мысли явно или неявно соперничали два подхода. Один исходил из примата «целого» над «частным», а другой наоборот ставил на «частное» и обусловливал успех «целого» успехом развития его элементов («частного»). Первый подход можно условно назвать социальным реализмом, второй — социальным номинализмом. Социальный реализм, представленный наиболее рельефно, например, именами Г.В.Ф. Гегеля и К. Маркса («человек — это совокупность всех общественных отношений»), предполагал, что развитие общественного организма и его элементов (человека, отдельных социальных групп) определяется целым — абсолютной идеей (Гегель) или борьбой классов (Маркс). При этом диалектика преобразования «класса в себе» в «класс для себя» порождала на практике пренебрежение к человеческой жизни, насилие над личностью, оправдание трагедии отдельного человека светлым будущим человечества. Здесь можно говорить о социальном утопизме, который находит питательную почву в концептуальном арсенале социального реализма.

Социальный номинализм, представленный прежде всего либерализмом и его идейными предшественниками (Дж. Локк, Д. Юм, А. Смит, Дж. Милль), предполагал, что человек и его права и свободы приоритетны перед государством, что само государство является своего рода результатом общественного договора и оно лишь обеспечивает своим гражданам более «комфортное» существование. Экономические последствия стратегии, основанной на идеях социального номинализма, привели к тому, что ряд государств достиг значительных успехов в обеспечении благосостояния людей, составив тот самый «золотой миллиард».

Стратегия (чаще всего — не явно), основанная на принципах социального реализма, в области управления наукой связывается в первую очередь с деятельностью крупных институтов, вузов, организаций, выбором безусловно «перспективных» направлений, «ведущих» институтов или вузов. Именно последние должны получать приоритетное финансирование и поддержку. Именно последние определяют прогресс науки. Этот подход у нас представлен, скажем, бывшим советником по науке Президента РФ Б.Н. Ельцина — А.И. Ракитовым, который настаивал на том, что финансовые ресурсы необходимо сосредоточить на нескольких приоритетных направлениях, приступить к созданию ограниченного числа федеральных исследовательских университетов и т.п. В одном из вариантов «Концепции участия Российской Федерации в управлении государственными организациями, осуществляющими деятельность в сфере науки» намечается сокращение научных учреждений до 100–200, тогда как только в системе РАН 450 научных институтов, а всего таковых 3500 (начало 2005 г.).