Читать «Колымская повесть» онлайн - страница 6

Та, что на нартах, выпростала руки из варежек, греет у костра, но ни освободить лицо от повязки, ни даже переменить позу не пытается. Мне кажется, она совсем не озабочена тем, что происходит. Хотя, кто знает, как ведут себя люди, которые решили уйти из жизни?

Наконец мы покончили с очередной лиственницей, и моя напарница показала, что дров более чем достаточно. Я укладываю пилу в рюкзак, натыкаюсь на спрятанную там пачку чая и отдаю женщине. Она приняла мой гостинец, чему-то улыбнулась, затем взяла меня за руку, подвела к костру и принялась обтирать чем-то мягким. Впечатление такое, словно я свалился в болото, и с меня счищают грязь.

Уже совсем стемнело, но костер горел достаточно ярко, и я смог разглядеть в ее руке черную шкурку то ли щенка, то ли другого небольшого зверька.

А она тщательно протерла мне спину, бока, живот. Затем присела и осторожно выкатила лиственничной веткой на обтаявший у костра мох несколько горящих угольков. Снова взяла меня за руку и заставила стать на эти угольки.

Я хорошо понимаю, что участвую в каком-то ритуале и стараюсь угадать каждое желание полной женщины. Тем более, остальные обитательницы стойбища давно оставили работу и собрались у костра. Мне хорошо заметно, как им важно то, что сейчас происходит со мною.

Наконец толстуха подвела меня к сидящей на нартах женщине и заставила меня взяться за ее руки. Они у женщины теплые, шершавые. Осторожно высвободила руки и принялась ощупывать мои лицо, шею, голову. Я слышу дыхание женщины и идущий от ее кухлянки запах ворвани. Хочется заговорить, но понимаю, что делать этого нельзя.

А она обхватила мою голову ладонями, наклонила к себе и глубоко втянула воздух. На мгновенье замерла, словно пытаясь угадать, кто же так пахнет? Под ее пальцами вдруг потеплело, тепло разлилось по всей голове, затем полонило все тело. В висках застучало, накатила какая-то истома. Словно я в один дух выпил полный стакан водки. Мир вокруг поплыл и потерял очертания. Какой-то звон, тени и больше ничего.

Такое состояние длилось не больше минуты, потом вдруг ушло, как вода в гальку, и снова только ночь, костер и резкий запах ворвани, идущий от кухлянки.

А женщина вздохнула, будто выполнила очень трудную работу, уронила руки и повернула забранное тканью лицо в сторону стоящих рядом женщин…

Все, наверное, получилось нормально. Здесь же у костра мне вручили сумку, в которой лежало что-то довольно тяжелое, и показали в сторону тропы, которой я пришел к их стоянке. Толстуха не принимала в этом никакого участия. Просто стояла и безучастно смотрела на огонь, словно никого кроме ее и огня здесь не было.

Показываю, что понимаю, зачем мне нужно уйти, огибаю костер и, бросив последний взгляд на сидящую на нартах женщину, направляюсь к оставленным у лиственницы лыжам…

ГОСТЬ

…Обычно свои дневки зайцы устраивают у самых вершин сопок, и поднять зайца в долине — довольно редкое событие. В этом же году их развелось так много, что заверни в любой тальник, обязательного вспугнешь поленившегося забраться под самое небо косого. Спросонья они бегают неважно, на фоне голубого снега их белая шубка выглядит желтой, как у только что вылупившегося цыпленка, поэтому охотиться на зайцев достаточно легко.