Читать «Колымская повесть» онлайн - страница 193

К тому же, если привез домой мясо, им нельзя угощать соседей, тем более торговать. Грех! Нужно тотчас сварить все в одной посудине, а потом уже делать с ним: что душе угодно — есть, угощать соседей, раздавать знакомым.

Для костей бабушка Мэлгынковав приготовила у входа в ярангу специальный мешок. Эти кости сожгут вместе с умершими. Как я понял, это будет равноценно сожженному на костре оленю. Главное, чтобы не пропало ни одной косточки. Вот уж воистину — были бы кости, а мясо нарастет.

Пожилые женщины принялись обдирать и разделывать важенок. Те, кто помоложе, разводить костер и пристраивать над ним большой, специально доставленный сюда вертолетом котел…

Я так и не успел побывать у наледи, где раньше лежали Кока с Прокопием. Это совсем недалеко от стойбища. Спускаюсь к ручью и по пробитой оленьими упряжками тропинке отправляюсь к наледи. Скоро вдали затемнела оставленная дедом Хэччо палатка. Отыскиваю вырубленную в наледи нишу, в которой хранили тела пастухов, и долго стою, как у могилы. Даже, если бы пастухов оставили в этой вот ледяной глыбе, и то воспринялось бы куда привычнее. Но, чтобы сжигать, как-то не умещается в голове. Это очень несправедливо, когда после тебя на земле не останется ни креста, ни памятника. Даже бугорка не будет.

Может, и мне после возвращения на Ханрачан нужно сделать Тышкевичу какую-нибудь могилу. Ведь лежат же рядышком убийца и его жертва. Хотя нет. Прокопий, совершил беду в пьяном угаре. Как только понял, что натворил, сразу застрелился. А тот даже не каялся. Он об изнасилованной им девочке так и сказал: «Пусть еще спасибо скажет, что пораньше мужика попробовала!»

Все мои рассуждения — вернее не бывает, но вот сидит комом внутри, и ничего поделать с собою не могу.

Хотя, если честно, все случившееся у меня с Тышкевичем, отошло далеко и стало таким незначительным, что теперь ни один вопрос не приведет меня в замешательство, подобное тому, в какое я впал на Новых озерах. Тышкевич провел не один год в зоне, прекрасно знал, на что шел. С одними ему сходило с рук, а со мною не получилось. Его ведь могли пристрелить отец этой девочки, Мягкоход и еще не знаю сколько людей. Ведь никому не хочется, чтобы его «допинали до параши». Но в то же время, не у всякого получается, дать обидчику сдачи, а может им просто не встречается в жизни их Зося Сергеевна.

Еще немного постоял у ледяной могилы, затем поднялся на сопку и набрал два букета из веточек можжевельника, карликовой березки и листьев рододендрона. Оставил букеты у вырубленной во льду ниши, как когда-то это сделала Наташка-дурочка в нашем бараке, и возвратился в стойбище.

Там уже сварили котел мяса, разложили по блюдам и зовут трапезничать. Собакам в этот раз не дали ни единой косточки. Мяса — пожалуйста! А косточки все до одной в мешок. Иначе там наверху Прокопий с Кокой не смогут составить из костей своих оленей, и им будет стыдно перед теми, кто их встретит.

Затем пастухи принялись соревноваться в бросании маута, а я, бабушка Хутык, бабушка Мэлгынковав и Моника сели играть в домино. Остальные женщины собрались вокруг нас и активно болели. И опять нам с бабушкой Хутык духи выбирали самое лучшее домино.