Читать «Биография отца Бешеного» онлайн - страница 25
Виктор Доценко
— И что же ты собрался с ними делать? В море отпустить? — спросил он, чтобы успокоить меня.
— Нет! — воскликнул я, перестав плакать. — Мамке отнести хотел, чтобы она уху сварила и пожарила еще… — ответил я и тихо прошептал. — Больно есть хочется, а у вас ее вон сколько… полный кузов… Много…
— Много… — то ли усмехаясь, то ли соглашаясь со мной, сказал шофер и как-то ласково погладил меня по голове, а потом весело воскликнул: — Что с воза упало, то и пропало! Забирай, пацан, что упало, и жми домой, к мамке, лопай рыбку! — Он распахнул кабину и хотел забраться туда, но остановился и взмахнул рукой. — Пропадай моя телега — все четыре колеса! — пропел он и стал собирать рыбу из грязи в мой мешок, потом, оценивающе взвесив его в руке, добавил еще несколько штук. — Донесешь? — спросил он, взваливая едва ли не полмешка рыбы на мои плечи.
— Это все нам? — растерялся я от такого неожиданного подарка.
— Вам, вам! Ешь, дорогой, и дядю Мишу вспоминай… Не тяжело тебе?
— Своя ноша не тянет! — ответил я услышанной от кого-то поговоркой. — Спасибо вам большое, дядя Миша! — Растроганный, я даже поклонился ему и долго смотрел вслед уехавшей машине.
Забыв и про тяжесть на плечах, и про дождь, и про неудобные сапоги, я быстро зашагал к дому…
Родители, увидев такое рыбное изобилие, встревожились, но когда я все честно объяснил, мама вдруг прослезилась и сказала:
— Добрый человек тебе попался, Витюша… Дай Бог ему здоровья…
Второй поход за рыбой был вполне осмысленным воровством. Он был в следующее лето. Вышло так, что вся наша семья просто голодала, и самой лучшей пищей был жмых, который мы с Серегой таскали с колхозной фермы. Жмых, кто не знает, это спрессованная в плитки масса, которая остается от семечек после отжима подсолнечного масла.
Однажды, когда стало совсем невтерпеж и кишка кишке кукиш показывала, я решил снова пойти к проходной рыбозавода, чтобы попытаться раздобыть рыбы. Сережке я ничего не сказал, чтобы не подвергать его опасности быть пойманным: решил, если план удастся, то поделюсь с ним.
День стоял такой жаркий, что трудно было дышать — казалось, воздух просто раскален. Чтобы не привлекать к себе внимания, я не взял никакого мешка. На этот раз операция удалась на славу, и меня никто не поймал, а бегал к проходной я раз пять и всякий раз возвращался с двумя-тремя рыбинами за пазухой. Чтобы не терять времени на пробежку почти через весь барак — наша комната была предпоследней, — я бросал рыбу за входную дверь и снова бежал на промысел.
Гордясь содеянным по завершении операции, я вызвал Серегу, который, подойдя ко мне, скривил рожу.
— Чего это от тебя так рыбой воняет? — спросил он, а я молча подхватил его под руку и потащил к выходу.
— Семь забирай себе, а восемь — нам! — деловито проговорил я, вволю насмотревшись на удивленное лицо приятеля.
Тетя Полина, мама Сереги, была на больничном и от радости всплеснула руками, когда мы с приятелем внесли в их комнату рыбу. Услышав рассказ Сережи о том, что это я натаскал рыбу и половину подарил им, она вдруг расплакалась, обняла меня и поцеловала в макушку: