Читать «Кот, который учуял крысу» онлайн - страница 106
Лилиан Джексон Браун
— Подождите минуточку! Я не знал, что у нас в городе разрешены азартные игры.
— Все можно, если осторожно. Нужно только получить особое разрешение от городского совета. Раньше на таких заявлениях писали отказ, но сейчас нужно только иметь блат и вовремя дать кое-кому на лапу.
Берджесс заметил:
— Даже Александр мог бы получить разрешение на продажу бормотухи в нашем городишке, если бы знал, кому лизать задницу.
Покинув киоск с охапкой свежих газет, Квиллер задумался о сообщенной ему новости. Вся идея, включая название центра, слишком хитроумна для простого разносчика «Вкусной еды». Кто такой Отто? Один из членов ассоциации «Донэкс»? А кто другой? Мэр? Не этот ли проект вызвал негодование Золлера? Не по этой ли причине он так неожиданно покинул город? Нужно быть очень храбрым человеком, чтобы в маленьком городе вести борьбу с коррупцией.
Проще и безопаснее сбежать.
Обычно посещение девяностовосьмилетних стариков в больнице — занятие не из весёлых, но только не в случае Гомера Тиббита, так что Квиллер с радостью ждал встречи с ним. В вестибюле Пикакской городской больницы порхали «канарейки» — добровольные сиделки, одетые в жёлтые халаты. Одна из них провела Квиллера на последний этаж, на хирургическое отделение, где делали операции на суставах.
В холле, залитом дневным светом (искусственным, конечно, но психологически положительно действующим на пациентов), перегибаясь пополам от хохота, в специально разработанных креслах-колясках сидели больные. Рода представила пациентов Квиллеру:
— Это Чосер, Покахонтас,[16] Марк Твен, Поль Ревер,[17] Жанна д'Арк… А это — наш дорогой мистер К.!
Реакция была незамедлительной:
— Мне нравится ваша колонка.
— А как поживает Коко?
— Моя дочка выиграла жёлтый карандаш в вашем конкурсе!
— А где же ваша каталка? Засыпали нафталином?
Он отвечал:
— Я неимоверно счастлив находиться в обществе самых известных в мире людей. Такое может случиться только в Пикаксе. А где Эмили Дикинсон?
— Выписалась и уехала домой сегодня утром. Если она узнает, что вы были здесь, с ума сойдёт от горя.
— А кто тут рассказывал неприличный анекдот, когда я вошёл?
— Мы играли в угадайку — ностальгическая забава. Мы вспоминали звуки, которых теперь больше не услышишь… практически никогда… Чосер, изобразите-ка старый автомобиль с подсевшим аккумулятором, который пытаются завести холодным зимним утром.
— Я хорошо помню это рычание, — сказал мужчина. По всей округе раздавалось ры-ры-ры-ры-ры-ры, затем пауза и снова: ры-ры-ры-ры-ры-ры. Температура — ниже нуля, а водитель весь в поту. И опять: ры-ры-ры-ры-ры-ры, ЧУХ, ЧУХ! Многообещающая тишина. И снова: ры-ры-ры-ры-ры-ры, ЧУХ, ЧУХ, ЧУХ! И машина с рёвом несется по улице со скоростью пятнадцать миль в час!
Затем посыпались другие загадки:
Стирка белья на деревянной доске.
Машинописное бюро, в котором одновременно стучат на десятке печатных машинок.
Крик уличного мальчишки-сапожника: «Чистим-блистим, пять центов пара!»
Звук фыркающей ручной газонокосилки, которую садовник возит по траве воскресным днём.