Читать «Катастрофа в Милтауне» онлайн - страница 7

– Нет, не секрет, – не скрывая иронии, ответил Фэди. – Моя работа не рассчитана на убийство людей. Поэтому она не секретна.

– Ты считаешь…

– Да, я считаю, что и мы, и враги наши – все, кто занят в учреждениях, подобных нашему, озабочены только тем, как бы создать средства, которые уничтожили бы в случае войны больше людей.

Ралф раскурил сигару.

– Ты не находишь, что твои суждения окрашены в нелояльный цвет?

– Ты можешь донести на меня, это укрепит твой авторитет в управлении и увеличит счет в банке.

– Признаться, ты казался мне умнее, – спокойно возразил Ралф. – При нынешней технике нет нужды в осведомителях. Кому нужно – услышат. Ты не ребенок и должен знать: осведомителем теперь может служить и ножка стола, и абажур, и даже вот эта вилка… Оставим это. Я помню, ты интересовался биотоками.

– Да.

– Ты продолжаешь работу?

– Продолжаю.

– Расскажи.

– Зачем?

– Почему ты думаешь, что меня не может интересовать что-нибудь, выходящее за пределы моих обязанностей?

– Не уверен, что тебя очень интересуют обязанности. Скорее всего – деньги.

– Типичный образец примитивного суждения о богатых людях. Деньги у меня уже есть. Разве ты не знаешь, что в среде капиталистов есть любители живописи, поэзии, путешествий, политической деятельности?

– Не станешь же ты изображать себя меценатом науки?

– А почему бы и нет? У меня хватит средств для того, чтобы купить… я выражаюсь так, как ты думаешь… любого ученого.

– И ты хочешь купить меня?

– Ты не обидишься? – в свою очередь спросил Ралф.

– Нет.

– Я хочу знать, сколько ты стоишь?

– Ты судишь по тому, чем человек занимается, или по тому, сколько он за себя запрашивает?

– И по тому, и по другому.

– Тогда слушай, – сквозь зубы проговорил Фэди. – Я не. продаюсь. Ни за какие, деньги. Мой отец врезался со своим самолетом в колонну фашистов, хотя мог выброситься на парашюте. Моего деда бросили в ковш с расплавленным чугуном штрейкбрехеры во время забастовки. А что касается моей работы – могу рассказать. Это не секрет.

Фэди помолчал несколько минут, потом заговорил уже спокойнее:

– Дело, на первый взгляд, невозможное. Но отец рассказывал, что когда он впервые услышал в наушниках музыку, которую передавали по радио из Бишпуля, он не поверил, что это возможно. Многим и сейчас кажется чудом передача по телевидению за много тысяч миль… Мы научились видеть и слышать издалека. Два чувства из пяти (не считая шестого чувства – интуиции) – слух и зрение – мы удлинили, усилили. Осталось еще три чувства: осязание, обоняние, вкус. Изучением осязания я и занялся.

Фэди отпил глоток виски и продолжал:

– Можно ли достигнуть того, чтобы человек не только слышал и видел на расстоянии, превышающем его естественные возможности, но и осязал? Я подумал: нужно дать возможность судить о предметах не только по их внешнему виду, но и по их консистенции – мягкости или твердости, шероховатости или гладкости, ощущать форму краев, сухость, влажность, температуру, расположение в пространстве и так далее.

– Ты добился чего-нибудь? – насторожился Ралф.