Читать «Табакерка императора» онлайн - страница 2

Что касается Неда Этвуда…

Можно было поклясться, что масло не растаяло бы у него во рту. Его знаменитый шарм, который Ева ощущала даже теперь, словно освещал и без того залитую солнцем комнату, не уменьшаясь даже от похмелья. Выражение обиды и раскаяния внушало доверие. Светловолосый и голубоглазый, вечно юный, несмотря на приближающееся сорокалетие, он стоял у окна, являя собой картину напряженного внимания. Ева не могла не признать, что Нед чертовски привлекателен, — это и служило причиной всех его неприятностей.

— Могу ли я привести какие-нибудь доводы в пользу сохранения брака? — взывал судья.

— Нет, — ответила Ева. — Пожалуйста, не надо!

— Если бы я мог хотя бы убедить мадам и месье подумать…

— Меня вам незачем убеждать, — хриплым голосом произнес Нед. — Я никогда не желал развода.

Маленький судья повернулся к нему, словно став выше ростом:

— Молчите, месье! Это вы во всем виноваты! Вы должны просить у мадам прощения!

— Я и прошу! — быстро отозвался Нед. — Если хотите, попрошу на коленях.

И он подошел к Еве, покуда судья с надеждой поглаживал бакенбарды. Нед был не только привлекателен, но и очень умен. Внезапно Ева с испугом подумала, сможет ли она когда-нибудь освободиться от него?

— Соответчицей в этом деле, — продолжал судья, исподтишка заглядывая в свои записи, — является мадам Булмер-Смит…

— Ева, она ничего для меня не значит! Клянусь тебе!

— Разве мы не обсудили все это раньше? — устало промолвила Ева.

— Бетси Булмер-Смит — корова и шлюха! Не знаю, что на меня нашло. Если ты ревнуешь к ней…

— Я к ней не ревную. Но ответь: ты мог бы прижечь ей руку сигаретой просто со злости и чтобы посмотреть, как она на это прореагирует?

Лицо Неда выражало чисто детскую обиду и беспомощность.

— Неужели ты это против меня затаила?

— Ничего я против тебя не затаила, Нед. Я просто хочу с этим покончить.

— Я был пьян. Я не знал, что делаю.

— Нед, давай не будем спорить. Я же сказала тебе, что это не имеет значения.

— Тогда почему ты ко мне так несправедлива?

Ева сидела у большого стола с внушительного вида чернильницей. Нед положил ладонь на ее руку. Они говорили по-английски, а этот язык не понимал маленький судья.

Кашлянув, он отвернулся и стал демонстрировать усиленный интерес к картине, висевшей над книжным шкафом. Рука Неда сжала пальцы Евы, которая внезапно подумала, не могут ли ее принудить вернуться к мужу.

В каком-то смысле Нед говорил правду, При всем его уме и очаровании он не осознавал свою жестокость, словно маленький мальчик.

Жестокость — даже полукомическая «душевная» жестокость, которую Ева всегда презирала как ханжеский трюк, — могла бы послужить основанием для развода. Но обвинение в адюльтере было быстрой и эффективной мерой. Его оказалось достаточно. В семейной жизни с Недом были эпизоды, в которых Ева не стала бы признаваться даже под угрозой смерти.

— Брак, — произнес судья, обращаясь к картине над шкафом, — единственное счастливое состояние для мужчины и женщины.

— Ты дашь мне еще один шанс, Ева? — спросил Нед.