Читать «Киберпанк как последнее оружие культуры» онлайн - страница 2

Плох тот писатель, который не чует нутром слабые места читателя, который не умеет использовать читательские недостатки.

По большому счету, писатели подобны микроорганизмам, а читатели – клеткам человеческого организма. Удачливый микроб или вирус умеет проникать в клетки и, размножаясь там, вызывать инфекцию.

Но инфекция инфекции рознь. Исходя из этого тезиса, я предложил бы поделить писательскую продукцию на два класса.

Первое – чисто потребительская литература. Эта литература использует привычные раздражители и проникает внутрь читателя через давно открытые рецепторы.

Как известно кусок мяса, приманивающий дикого зверя, должен быть надлежащего запаха и цвета. Он должен быть красный и свежий для тигров, зеленоватый и зловонный для грифов.

Аналогично и литературное произведение должно надлежащим образом подействовать на рефлексы. «Проглатывая» его, читатель надеется получить соответствующие «вкусовые» ощущения. Автор как минимум обязан нащупать тему, вызывающую читательский аппетит. Например, поваренная книга, составленная людоедом, обречена на успех.

Потребительская литература раскрывает сознание, но ничего туда не вносит. Она может быть и злободневной, и уводящей незнамо куда, но в любом случае сохраняет инерцию читательского сознания, инерцию удовлетворенности или инерцию обиды.

Короче, автор ширпортреба, хоть и напоминает микроба, но максимум, что он может вызвать у читателя – это легкое расстройство.

Долго распространяться на тему потребительской литературы нет смысла, потому что она скоро исчезнет.

Дело в том, что она упорно рубит сук, на котором сидит. Обедняя язык, метафоричность, информационную насыщенность, она переключает читателя из вербальной сферы в зрительную. Зачем мне читать описание боевой или любовной сцены, сделанное убогим штампованным языком, если я увижу всё это в ярких красках на экране (или вообще в трехмерной «виртуальной реальности»), да еще и поучаствую в действии, подавив на клавиши (или помахав руками, облаченными в «цифровые», т.е. сенсорные перчатки).

Еще десять-двадцать лет, и потребительскую литературу добьют трехмерные анимации и сетевые интерактивные игры. На месте автора будет продюсер, который лишь поставит задачу – объем произведения, жанр, его возрастная и социальная аудитория. Саму вещь скомпилируют и нарисуют программы-сценаристы, программы-диалогисты, программы-монологисты, программы-сюжет-напрягисты и т.д. Можно представить законченное произведение в виде цифрового объекта с мощным интерфейсом, который распространяется и продает себя сам, и даже уничтожает в сети произведения, изданные конкурентами…

Горе издательствам, которые делают ставки только на потребительскую литературу (обойдемся без названий), рано или поздно их раздавят онлайн-магазины, торгующие файлами.

Но существуют и авторы, похожие на некоторые типы вирусов. В этом случае мы имеем дело со вторым классом литературы – это литература с претензиями, которая имеет целью не только привлечь читателя, но и вдобавок изменить его. Она тоже воздействует на рецепторы, ведь нужно, чтобы читатель взял ее, так сказать, в зубы, будто аппетитный кусок мяса. Но, проникнув внутрь потребителя, этот кусок начнет действовать как вирусная программа. И в следующий раз измененному читателю, может быть, захочется вместо кровавого бифштекса пучок укропа.