Читать «Ждите неожиданного» онлайн - страница 129

Ей хотелось обнимать его и трогать, и ласкаться, и гладить, и чтоб всё это продолжалось долго, и чтоб не думать ни о чём и не вспоминать.

Она была здесь и сейчас, рядом с ним, а он в какой-то другой Вселенной, где она стала центром мироздания, альфой и омегой, и ещё чем-то очень важным.

И они по-разному чувствовали себя в своих разных Вселенных!

Он стремился к ней, рвался, бился, хотя она не сопротивлялась и не нужно было ради того, чтоб добраться до неё, сокрушать вражеские армии и города, она мечтала ласкать его, жалеть, обнимать, отдаваться.

– Ты мой хороший, – сказала Таша, потому что тоже не знала никаких слов, которые могли бы выразить то, что она чувствовала. – Ты мой самый лучший.

Степан, у которого вдруг пропали из головы все мысли до единой и весь опыт испарился куда-то, неловко потянул с неё платье, оно застряло и не снималось, и она мотала головой, переступала ногами, а потом всё же спросила на ушко:

– Может, мы его расстегнём? Оно там сзади расстёгивается.

Он ничего не понял.

…Что расстёгивается? Где расстёгивается?

И опять стал тащить платье.

Кое-как вдвоём они справились с дурацким платьем, Таша оказалась совсем не такой, какой он её представлял себе – сто раз представлял во всех подробностях, но оказалось, что она совсем другая.

Гораздо лучше, краше, ближе!..

Она вся как будто состояла из ямочек, которые так нравились ему и которые он порывался целовать, и это было очень неудобно, потому что он неловко выворачивал ей руку, чтобы добраться до ямочки!

– Таша, – повторял он с отчаянием, – Ташенька, Наташенька…

– Я здесь, – отвечала она, успокаивая его. – Я здесь, с тобой.

Кровать была узкой, они сразу оказались очень близко друг к другу – как прекрасно, когда узкая кровать!..

Он трогал Ташу, гладил, прижимал к себе – всё же приходилось сокрушать вражеские армии и города, чтобы добраться до неё, она была вся мягкая, нежная, текучая, её кожа постепенно теплела и разгоралась, становилась розовой, и маленькие дивные уши вдруг вспыхнули под кудрями, когда он стал целовать их.

– Степан, – сказала Таша, потому что вдруг оказалось, что больше она не хочет его жалеть и ласкать, а собирается получить – всего и сразу. – Степан!..

Он ещё трогал и гладил её, но она отталкивала его руки, сжимала зубы, лицо у неё изменилось, стало серьёзным и очень женским. Он всматривался в неё, как будто с трудом узнавал или старался запомнить.

– Я здесь, – сказал он. – Я с тобой.

– Нет, – выговорила она с усилием. – Ты не со мной.

…Я с тобой. Я буду с тобой так, как нужно. Так, как ты пожелаешь. Так, как захочешь.

Я буду с тобой всегда, даже если у нас это в первый и последний раз.

Просто я всё понял!

Нет никакого одиночества. Оно было, покуда мы не встретились. Оно сидело рядом, скучное, как дождь в ноябре, примитивное, как стеклянная банка, – а я внутри. Так и сидел бы внутри стеклянной банки, глядя на жизнь сквозь пыльные стенки, но мы встретились, и банка разбилась.

Её больше нет.

Есть мы, и мы вдвоём – сейчас и всегда.

Двое – это совсем другое дело. Нас больше вдвое, потому что мы вместе. У нас вдвое больше сил, эмоций, радостей и возможностей. Никаким силам теперь не удастся посадить нас в стеклянную банку одиночества, которой мы были отгорожены от мира – каждый своей.