Читать «Три дня в Иерусалиме» онлайн

С чего начать? Ну, разве что с того, что в ту ночь Тоя Бренера невероятным образом обступили муравьи.

Муравьи не давали ему спать, ползая по нему, как, наверное, боязливо расхаживали по Гулливеру лилипуты. Их любопытство и желание познать Тоя вызывало его резкие возражения. Тем более, что муравьи норовили познать его одним из самых изощренных методов извлечения энергии, присущей органическому миру: они постигали Тоя на зуб.

И когда эти Непобедимые маги, уже однажды понесшие наказание за свою изощренную магию, изловчились и вонзили в Тоя свои шприцы; когда Той на своей заднице испытал воздействие алхимической формулы их консерванта, использованного муравьями с целью устроить из его тела вечный источник извлечения энергии, — Той возмутился. Возмутился и окончательно лишил муравьев своего присутствия. Он исчез. Он покинул тот мир, где из него хотели накрутить фарш на котлеты и закатать в жестяные банки с надписью «Армейская тушенка. Стратегический запас».

Долго еще почесываясь, Той посылал им свои громы и молнии, и гадал, подлежал ли он кашруту в том мире или нет…

Судя по всему, муравьи признали его кошерным. Ведь, не признай они его таковым, они бы попросту обездолили себя. Большое тело пребывало в мире лилипутов-муравьев, и тем телом нельзя было бы кормиться! Стало быть, им самим пришлось бы кормить это тело. Ведь тут одно из двух. Эти предпочли кормиться. И чтобы Той до утра не испортился, они посвятили ему лучшую часть этой ночи, священнодействуя над расслабленным в медитации телом.

Почесывая укусы, Той оказался в соседнем мире. Едва Той вышел на террасу, освещаемую огрызком Луны, как он был заворожен этим миром. Он улыбнулся и навсегда забыл о муравьях, чьи глупые лица он видел так, словно бы это был замечательный Диснеевский мультик о Гулливере, опутанном и плененном глупыми, коварными и агрессивными лилипутами.

Той стоял на террасе и прислушивался к своим ощущениям.

Он раскрылся встречному ночному потоку и утонул в нем.

Утонул в океане.

В океане чувств первой Иерусалимской ночи.

Луна теперь не была огрызком, нет. Она освещала все то, что должно было произойти на подмостках, сколоченных в Водном парке, расположенном в десятке километров от Города. Эти подмостки оказались именно там, где всг это и случилось. В горах Иерусалима.

И купол неба Его был так близок, и уста Его были столь сладки, а звезды, орошающие яркой свитой Его небо, были так свежи и обольстительны, что зрители трепетали от ощущения присутствия АВТОРА.

Автора — этой жизни, в которой посчастливилось принимать участие им. Автора, уже не раз прожившего эту свою жизнь. Автора, создавшего свое лучшее творение и передавшего его в их руки. — Живите…

Так был сотворен этот мир.

Мир, в который попал этой колдовской ночью Той. Едва он избежал кошмарных шприцев муравьев, этой гадости многоразового использования, содержащей препарат, представляющий сильнейший алхимический состав, — как оказался в мире, где все было также во взаимодействии.