Читать «Валерия» онлайн - страница 37
Фредерик Марриет
— Да, мы отозваны, — отвечал он, — только не помню куда. Сейчас посмотрю.
Он вышел и через минуту воротился.
— Вот записка, — сказал он, — к мистрисс Алльвуд, в девять часов.
— Мистрисс Алльвуд ученая дама; у ней очень приятные вечера, — сказала леди Р**, обращаясь ко мне.
Лионель посмотрел на меня из-за ее стула и покачал головою.
— Пойдем? — продолжала леди Р**.
— Если вам угодно, — отвечала я.
— И прекрасно! Перед обедом мы поедем прокатиться, а вечер будет посвящен пиршеству ума и сердца. Боже мой! Все пальцы запачкала чернилами! Пойду умыться.
Едва только она вышла, как Лионель сказал:
— Пиршество ума и сердца! Спасибо за такое угощение! Я предпочитаю добрый ужин, да побольше шампанского.
— Да вам-то что из этого? — спросила я.
— Как что? Я терпеть не могу этих литературных собраний. Во-первых, на один порядочный экипаж у ворот приходится двадцать колымаг, и компания, следовательно, прескверная; а во-вторых, если вечер кончается хорошим ужином, так и на мою долю в кухне кое-что приходится. Вы не думайте, чтобы мы там праздно проводили время. Я у мистрисс Алльвуд был два раза: ужина не подают; угощают одними сентенциями, и то только в гостиной; питье — вишневая вода; ни музыки, ни танцев, только
— Можно подумать, что вы проводите эти вечера в гостиной, а не в кухне.
— Разумеется, в гостиной. Всех, кто носит ливрею, они втискивают в людскую, и я лучше иду подавать пирожки, чем тереться по целым часам около стола в кухне. Я слышу их разговоры не хуже всей прочей компании, и мне часто приходило в голову, что я мог бы отвечать умнее иных знаменитых литераторов. Когда я сегодня буду подавать пирожки, так вы берите те, на которые я вам укажу: они лучше.
— А почему вы это знаете?
— А я их пробую перед тем, как нести в гостиную.
— И вам не стыдно в этом признаваться?
— Все это от чтения. Я читал, что в старые годы важные особы, короли, принцы и так далее, заставляли слуг пробовать подаваемое им кушанье в избежание отравы. Я пробую пирожки на том же основании и, право, несколько раз чуть не отравился на этих постных вечерах; с тех пор я стал умнее и если вижу, что какой-нибудь пирожок имеет подозрительную наружность, так оставляю его гостям. Однако же мне некогда разговаривать с вами дольше; надо отдать приказание кучеру.
— Никто вас и не просит разговаривать.
— Это так; а слушать меня вам все-таки весело; этого вы не можете отрицать. Пойду, скажу кучеру, в стиле леди Р**, чтобы он опоясал парк в сорок минут.
И он исчез в один миг.
Он был прав: болтовня его меня забавляла до такой степени, что я забывала его бесстыдство и фамильярность. Вскоре потом мы выехали и, прокатившись раза три вокруг парка, возвратились домой обедать. В десять часов мы явились к мистрисс Алльвуд. Меня представили множеству литературных звезд первой величины, о которых я до тех пор ровно ничего не слыхала. Больше всех обращал на себя внимание какой-то граф, которому турки отрезали нос и уши. Это не придавало ему красоты, но представляло своего рода интерес.