Читать «Литературная Газета 6461 ( № 18 2014)» онлайн - страница 98

9 Мая все цветы принадлежат фронтовикам. Многим павшим и немногим живым. Появились свежие букеты и у подножий памятников.

Немало памятников поставили русские люди Победе. На солдатских могилах, полях сражений, на центральных площадях городов – от Сталинграда до Берлина. Памятники в стихах. Памятники в песнях, будь то реквиемные напевы или марши – то воинственные и молодцеватые, то грустные. Подземные дворцы метрополитенов и скромные стенды в школах. Некоторые памятники создавались ещё до Победы.

Вот популярнейший кинофильм Ивана Пырьева «В шесть часов вечера после войны». При воспоминании об этой картине сегодня у пожилых людей, сидевших в кинозалах шестьдесят пять лет назад, загораются глаза, в них появляются слёзы. Наивный музыкальный фильм, в котором герои – рыцари в плащ-палатках – говорят стихами.

Оперная, почти водевильная, прямота чувств, эмоциональный накал. Свои – и чужие. Подвиг – и предательство. Оттенков нет, да они и не нужны были в 1944-м.

Законы жанра Пырьев знал и чувствовал как никто. Он предвидел майский праздник Победы с разноцветьем салютов. Да, в фильме мы видим именно майский вечер Победы! И само выражение – «В шесть часов вечера после войны» – стало паролем фронтовиков на долгие годы, навсегда. Пырьев предвосхитил весенний праздник Победы, майский победный салют, ликующую Москву. Заставил саму историю подчиниться художественному замыслу. Как нужно верить в Победу, чтобы заговорить об этом в 44-м…

Стоит в Москве и памятник, предсказавший Победу. Неброское скульптурное совершенство. Это монументальный ансамбль моста на Ленинградском шоссе, неподалёку от Московского авиационного института. Народное название моста – «Триумф Победы». Немец ещё хозяйничал в западных областях СССР. Ещё гнал в неволю советских людей, грабил, жёг. Ещё побеждал в сражениях. Ещё планировал наступление на Кавказ, к бакинской нефти. Ещё намеревался погубить Ленинград, не сдававшийся в тисках блокады. И победный парад германских сверхчеловеков по улице Горького и Красной площади не казался невероятным патриотам Третьего рейха. Но уже весь мир выучил слово «Сталинград». Красная армия, сумевшая выстоять, выдержать удар лучшей армии мира, теперь училась побеждать. А скульптор Николай Томский уже задумал памятник красноармейцам. Памятник, в котором запечатлелась вера в Победу, мерцавшая в тревожном 1943 году.

Многие памятники героям войны грандиозны, символичны, метафоричны, они блещут усложнённой образной системой: меч, богиня Победы, кресты… Замысловатый метафоризм одних восхищает, других оставляет равнодушными. Но трудно узнать в Святом Георгии, поражающем змия, боевых друзей отца или деда, которых мы знаем по фронтовым фотографиям. У житийного сюжета другое назначение – вневременное. А это творение Николая Томского сообразно человеку, человеческим чувствам, душевному восприятию красноармейца, простого бойца, который приветствует нас из 1943 года. Самый человечный памятник Победе, в котором мы узнаём настоящего солдата. Это памятник армии, в которой сражался Василий Тёркин. Он не подавляет, он на равных беседует с прохожими. Приглашает нас в героическую и трагическую эпоху, приоткрывает фактуру Истории. Вот именно этот боец в каске шёл по хлябям рядом с твоим дедом, предлагал ему закурить на привале, а потом погиб где-то на подступах к Будапешту или Берлину. Ему не нужны крылья, не нужен меч, он – нашенский, свойский, с тех фотографий и кадров хроники, которые запечатлелись в нашей памяти с детства. Такие струны трогает памятник на Ленинградском шоссе. А лишние метафоры только загромоздили бы образ. Нимбы и крылья дорисует воображение – кто как прочувствует.