Читать «Король долины» онлайн - страница 59
Клиффорд Ирвинг
Ближе к полудню они услышали топот копыт — лошадь неслась галопом, потом замедлила шаг во дворе. Послышался осторожный стук в дверь. Гэвин открыл — там стоял Лестер, комкая в руках шляпу. Не сказав ни слова, Гэвин шагнул в сторону и впустил его в спальню.
Лестер стоял в углу комнаты, ему было трудно дышать. Он испытывал страх перед смертью, он испытывал страх перед двумя мужчинами, находившимися в одной комнате с ним. За семь лет он не обменялся ни единым словом с Гэвином, а когда ему случалось встретиться с Клейтоном, чувствовали они себя напряженно жутко, как чужие люди, которые вроде бы и узнали друг друга, но слишком церемонны, чтобы обменяться обычными вопросами.
Как только Клейтон заметил брата, он поднялся с колен и обнял его за плечи. Оба они вышли из одного лона. Она была их матерью, она умирала. Лестер глубоко вздохнул, захлебнулся слезами, резко повернулся и вышел из комнаты. Он остановился снаружи, вперив взгляд в дальние горы. Клейтон вытер глаза рукавом и вышел к нему.
— Прости меня, Лес, — сказал он. — Прости за все…
— Она… о, Боже… она…
У Лестера не было слов. Он протянул руку, как слепой, и схватил Клейтона за запястье. В первый раз встретились они, став взрослыми мужчинами, и смерть матери связала их крепче, чем они могли представить себе. Оба плакали.
Из окна комнаты, где лежала его мертвая жена, Гэвин нахмурившись, наблюдал за ними.
Глава тринадцатая
Они похоронили ее в одиноком уголке кладбища, под дубом, оголенным пришедшей зимой. Могилу отметил гранитный камень с датами рождения и смерти:
«
Церемония длилась всего десять минут, пришедшие на похороны стояли с сухими глазами, одинаково одетые в черные костюмы и плоские черные шляпы. Гэвин и Клейтон были как близнецы — если смотреть только на фигуру, манеру переступать с ноги на ногу и немного наклонять голову вправо при разговоре. Лестер был более коренастый, лицо его покрылось румянцем и сам он стал крепче от новой жизни. Он пришел с женой и сыновьями-близнецами. У нее были и другие дети, но выжили только эти, первенцы. Она стояла в стороне, опираясь на руку своего отца, и только у нее на глазах были слезы — не так уж она и горевала, просто одна женщина оплакивала другую.
Даже в этот час, над свежей могилой, мысли Гэвина были где-то далеко, тайные и скрытые от всех. Пришло время опустить в землю простой сосновый гроб, но он так глубоко погрузился в задумчивость, что Риттенхаузу, который вместе с ними тремя нес гроб, пришлось подтолкнуть его локтем, чтобы вернуть на землю — Гэвин улыбнулся — почти что светлой благодарной улыбкой — и показал желтые зубы. А потом наклонился и взялся за дело.
Вернувшись домой, он уселся в своё любимое плетеное кресло на веранде и небрежно положил ноги на перила. Близился вечер короткого ноябрьского дня, солнце уже опустилось низко над Сангре, и по земле протянулись длинные черные тени от каждого мескита, чойи [18] и тополя.
