Читать «Дочери Лалады. Повести о прошлом, настоящем и будущем. Книга 3» онлайн - страница 5

– Ничего, моя горлинка, ничего... Не тревожься.

Князь Искрен, шагнув к повелительнице женщин-кошек, опустил руку на её царственное плечо и проговорил:

– Не в чем тебе себя упрекать, государыня Лесияра. Это мне впору казниться. Тяжко на сердце, да ничего не поделаешь. Ежели б мог, свою бы жизнь отдал, лишь бы она жила... В вечном долгу я перед ней, а вернуть тот долг уж не суждено.

Молча княгиня заглянула бывшему зятю в глаза – глубоко, проницательно, а тот стоял под её лучисто-мудрым взором поникший, опечаленный, с омрачённым тяжёлой думой челом. Коснувшись его плеча в ответ, Лесияра молвила:

– Не казнись, не кручинься, княже. Не держу против тебя ничего худого на сердце. И она, я знаю, не держала никогда.

Когда Искра со Златой на руках поднялась для прощания, девочка вскрикнула: по щеке матушки Лебедяны полз большой жук, попавший на погребальное ложе вместе с цветами. Родительница-кошка сбросила его пальцами и шепнула Злате:

– Поцелуй её на прощание.

Злата заглянула матушке Лебедяне в лицо и не узнала: смерть преобразила её черты, озарив их внутренним сиянием, разгладив и наложив печать неземного покоя. Отсвет Лаладиного чертога уже пребывал на нём...

– Это не матушка, – пролепетала девочка.

– Это она, милая, – вздохнула Искра.

Когда костёр подожгли, Злату охватил ужас. Огонь подбирался к можжевеловому ложу, грозя поглотить матушку Лебедяну. Девочка заметалась, закричала, кинулась к костру, но попала в объятия родительницы-кошки.

– Матушке будет больно, – рыдала Злата.

– Нет, моё сокровище, не бойся, – шептала матушка Искра, покрывая её мокрое личико поцелуями. – Ей уже не больно.

Вот так и получилось, что мастерица Искра осталась молодой вдовой с двумя дочками. В память о матушке Лебедяне они со Златой посадили яблоньку, удобрив землю её прахом с костра. Саженец сразу же взялся в рост, да так быстро, что к следующему лету стал уже почти взрослым деревом – Злате даже не пришлось вкладывать в него садовую волшбу белогорских дев. Раз в седмицу они с матушкой Искрой навещали яблоньку. В поминальный день родительница-кошка заканчивала работу пораньше, чисто умывалась, наводила на голову блеск бритвой, вплетала в косицу нить жемчуга, на кончик цепляла накосник с медовыми топазами, а в уши вдевала серьги с теми же камнями. Будничную одёжу она меняла на нарядный, расшитый бисером кафтан с алым кушаком и сапоги с золотыми кисточками. Злате тоже полагалось надеть всё самое лучшее. Они брали с собой корзинку со съестным и сидели под яблонькой; матушка Искра выпивала чарочку хмельного и оставляла под деревцем пирожок или блин. Когда они приходили в следующий раз, угощения там уже не было.

– Здравствуй, моя ладушка-Лебёдушка, – говорила матушка Искра. – Ну, как ты тут? Скучала? А вот и мы...