Читать «Слой-2» онлайн - страница 166

– Он вошел туда, как нож в масло, – сказал один из сомнительных.

– Куда «туда»? – не понял Лузгин.

– К Николаеву, – пояснил Комиссаров. – Позвонил с угла. Сказал, что от тебя – никаких вопросов, стольник на неделю. Да мы твои бабки с вокзала и раньше достанем.

– Козёл ты, Славик, – устало вымолвил Лузгин. – Всем уже разболтал, что я у тебя скрываюсь. Тамарка им наверняка уже звонила, теперь всё, накроет.

– Не накроет. – Комиссаров выудил из холщовой авоськи бутылку портвейна и разглядывал ее на просвет. – Сейчас врежем по стакану для пробуждения мозгов и поедем к Ваське, он живет в Парфенове, частный дом, никаких соседей. Там и окопаемся. Они сюда сунутся, а мы уже тю-тю.

– Василий, – сказал первый сомнительный и протянул руку.

– Эдуард, – сказал второй и добавил: – Жилец.

– Жилец чего?

– Василия жилец.

– Понятно, – сказал Лузгин. – Привет телохранителям.

– Чего? – спросил Эдуард.

– Тела моего.

– Понятно, – сказал Василий. Назревал сюрреализм.

Портвейн был сладок и приятен, как и сигаретный последующий дым: опытный похмельщик не обманул. Лузгин прикинул вместимость и наполнение авоськи и сказал:

– Долго не продержимся. Кто еще рядом из наших?

– Ермолаев, – без запинки ответил Славка.

– Дуй, звони и занимай побольше.

– Сколько побольше?

– Сколько дадут.

– Лечу. Только больше не пейте, а то рухнете здесь, я вас знаю.

Они допивали вторую, когда Комиссаров вернулся: дали триста, литр водки и кусок копченой колбасы.

– Я сказал, что едем на природу.

– В ноябре? В дождищу и грязищу?

– Вова, все знают твои приколы: никто и слова не сказал. «Лузгин гуляет!». Все, рвем когти, пацаны.

– Который час? – спросил Лузгин.

– У самого же... Эй, Вовян, а почему с тебя часы не сняли? Ты же сказал, что всё продул.

«И в самом деле: почему? «Студенты» обшмонали досконально... Видно, спал на боку, левой рукой под голову, побоялись, что разбудят. А могли ведь просто стукнуть по башке. Нет, нам еще везет, наш фарт еще не кончился, товарищ Комиссаров!».

На улице Лузгин отбился от тянувших его на какой-то автобус сомнительных рук и заарканил частника, посулив четвертную. Сел спереди, за хозяина, велел сомнительным показывать дорогу. Вышли в Парфенове возле киоска, и тут уж Лузгин отомстил на все триста за утреннее свое унижение. Велев «пассажирам» заткнуться, умолкнуть и тихо бледнеть, брал и совал не считая, пиво требовал ящиком – Василий грозился про баню; из еды налегал на маслины и нечто в мексиканском соусе, курева желал чтоб без акцизной марки, а тоник только фирмы «Швеппс». Когда протянул в окошко деньги, вышла свалка и конфуз: из ларька прибежали мордовороты, потрошили лузгинскую авоську, метали обратно в окно наглой бабе все банки, коробки и блоки, оставили только пиво и водку и банку маслин – Лузгину персонально, уж очень орал, даже буйствовал, от греха удержали сомнительные.

– Ты считать научись, сколопендра, – сказал ему Василий, когда их отпустили без побоев. – Триста тыщ – эт не баксы, эт рублики. – Сомнительный Василий был в двух шагах от дома и уже мог себе позволить «сколопендру».