Читать «Слой-2» онлайн - страница 129

В три часа ровно раздался звонок – телефонировал Чернявский, предлагал вместе съездить в больницу. «Вот и с машиной решилось», – сказал про себя Виктор Александрович и спросил в трубку:

– Послушай, Гарик, ты можешь занять мне немного? Ну, так на месяц-другой.

– Говори: сколько?

– Ну, штуки три. – Он полагал, что трех миллионов на микроволновку должно хватить.

– Нет вопросов. Сейчас подъеду, собирайся.

«Куплю сегодня же. Назад поедем – и куплю. Гарик поможет выбрать».

Он поел немного прямо из кастрюли, отгребая к стенкам пригорелое – жена бы дала за такую еду ложкой по лбу, любила на кухне порядок, по тарелкам раскладывала со значением: ломтик огурчика, ветка петрушки... Зачем? Он ел как мясорубка, вечно думая о другом. Жена сказала однажды: если ему на тарелку положить гантели – он их проглотит. Где они, кстати? Обещал ведь заняться гимнастикой...

Уже звонили в дверь: «гусар» перемещался быстро.

– Вот, три штуки ровно, – сказал Чернявский, протягивая пачку долларов.

– Ты не понял: я деньги просил.

– А это что, по-твоему?

– Нет, я имел в виду рубли, три миллиона.

– Сам же сказал: три штуки.

– Ну, три штуки миллионов...

– Так не говорят. Ладно, забирай.

– Это много.

– Забирай, забирай! С новой зарплаты отдашь и не заметишь. Будем считать, я тебя авансирую.

Виктор Александрович перемножил числа в уме: выходило больше пятнадцати – десять месяцев в Думе.

– Я верну в любом случае, – с нажимом произнес Слесаренко; «гусар» оставил фразу без внимания, толкнул ногой слесаренковский ботинок.

– Шевелись, время цигель-цигель.

В машине Чернявский сел сзади, рядом с Виктором Александровичем, и вполголоса рассказывал, почти положив голову ему на плечо, последние новости из больницы: звонил туда дважды, ему докладывали. Слесаренко ощутил обиду и злость: «гусару» звонить в больницу было можно, а ему нельзя. Почему? Здесь угадывалась извечная манера Гарри Леопольдовича в любом деле, в любой ситуации ставить себя начальником, ограничивать людей рамками и двигать ими внутри рамок, как солдатиками.

Вот и сейчас получалось, что не Слесаренко едет к собственной жене – его везет туда Чернявский, ибо он так решил: было нельзя – теперь можно. Нет, прав Первушин: надо поостеречься. И вернуть деньги как можно быстрее – может быть, прямо сейчас.

Он вдруг вспомнил, что ничего не купил и не взял с собой – ни фруктов, ни сока, вот же старый склеротик! – и попросил тормознуть возле рынка на Червишевском тракте, но Чернявский молча ткнул пальцем на переднее сиденье. Виктор Александрович наклонился туда, увидел большой полупрозрачный пакет, где угадывались изгибы бананов и ребра соковых коробок, и расстроился окончательно.