Читать «Пятая графа» онлайн - страница 10

Вообще-то папа общался со мной мало, потому что ужасно уставал на своём заводе и рано ложился спать. (Дело было задолго до истории с партбилетом, я тогда в детсад ещё ходил, понимаете?) Но в этот воскресный вечер спать он не ушёл, пока не рассказал мне удивительную историю своей и маминой жизни...

Это произошло то ли в конце лета, то ли в начале осени 1941-го года. Через село шли колонны беженцев, среди них было много пассажиров железнодорожных эшелонов, которые разбомбили немецкие лётчики. Однажды вечером в дом к "солдатке" Варваре Проценко попросилась переночевать молодая еврейка с годовалой дочкой Фейгой, которая ещё и говорить-то толком не выучилась. Однако на следующий день уйти дальше на восток постоялица не смогла: ночью у неё начались жар и кашель, медицины в селе, разумеется, не было никакой, кроме народной... В общем, не сумела Варвара отпоить постоялицу калиновым взваром с мёдом. Женщине становилось всё хуже, она уже не понимала, что с ней и где находится, только по постели металась да крохотулю Фейгу звала. Через три дня умерла, схоронили покойницу подальше за оградой деревенского погоста, а Фейга осталась на руках у "солдатки" Варвары. Куда такую малявку денешь!

А девчушка была - просто загляденье: маленькая, пухленькая, с васильковыми глазками, пшеничными волосиками и ямочками на розовых щёчках. Ну, просто ангелочек! Всё село дивилось: и откуда этакое чудо? Да и бывают разве евреи такими вот беленькими, они ж обычно чернявые, кудрявые. А может, дитё вовсе и не еврейское? Может, покойница его попросту украла, а Бог (хотя Его при советской-то власти и нет вовсе) за то и покарал воровку смертью безвременной?

Только "солдатка" не верила этим домыслам. Подсказывало Варваре сердце, что умершая постоялица не крала ребёночка, что это её родная кровинушка. Но в любом случае искать других родственников Фейги не было ни малейшей возможности.

В то время практически никто не представлял, до какой степени нацисты ненавидят евреев и какую участь им уготовили, но листовки всякие с немецких самолётов падали в изобилии ("Бей жида-политрука, морда просит кирпича!"), да и слухами земля полнится... Короче, Варвара решила оставить у себя крошку Фейгу вместе со своим шестилетним Ванюшкой, но вдруг кто оккупантам расскажет?.. И тогда "солдатка" взяла топор, которым обычно дрова колола, вышла на сельский "майдан" и перед всем миром заявила:

- Я беру жидiвську дiвчинку до себе. Якщо якась паскуда фрицям бодай одненьке слово бовкне - зарубаю оцiєю самою сокирою! Нехай мене вiшають, хай стрiляють, та я встигну, не сумнiвайтеся. А потiм iще й на тому свiтi поквитаємося.

Да уж, решительная была женщина...

Трудно сказать, по какой причине, однако известную всему селу тайну немцам не раскрыл никто. Даже записавшийся в полицаи Николай Щупаченко молчал. В то же время от "солдаткиной" семьи все стремились держаться подальше: если её всё же схватят, кто знает, в какой мере пострадают общавшиеся с ней. Кроме того, люди считали, что она ни в коем случае не должна была рисковать жизнью единственного сына - лучше бы потихоньку привязала чужой девчонке камень на шею да утопила в речке, как котёнка.