Читать «Промежуточный финиш, или Эпикриз эволюции» онлайн - страница 5

И абсолютно неприемлема аргументация, косвенно высказанная Звягинцевым и в полный голос заявленная Веллером и Витицким, о талантах, коим не дали реализоваться. Что ж, господа, сперматозоид был писаный красавчик, а ребенок вырос квазимодой?! Оставьте сослагательное наклонение турбореализму; раз не состоялся — значит, не такой силы и величины был талант. Гений — это и есть страсть, преодолевающая любые препятствия, а не предъявляющая документы оправдывающие собственную импотенцию. Кто хотел состояться — состоялся, без всяких оглядок и скидок на что бы то ни было. Напрашивается вопрос: а был ли мальчик, был ли талант?

Симулянты в жизни имитируют болезнь, симулянты в искусстве симулируют здоровье. Современные евнухи рассказывают какими они были мужчинами до того как… История, безусловно, душещипательная, но скорее для интимных бесед под луной, чем для публичных исповедей от имени поколения.

Режим господина Президента давал возможность избранным вкусно есть, пьяно пить, сладко любить и иметь свое карманное мнение; "втайне, барон, вы можете верить". При необходимости можно было залиться пьяными слезами и от умиления простить самого себя. У мистера Нолана и люденов эти штучки не пройдут. Для первого критерий — успех и эффективность; а людены вряд ли будут особенно милостивы к человеческому шлаку, мало отличному от питекантропов. Либеральная мечта 60-х — жить на полном довольствии Системы и при желании погавкивать и покусывать ее накрылось вместе с концом Хозяина. Господин Президент мог наорать, но потом отойти и орденок навесить. Нынешние же — хоть облай, хоть оближи, кормить все равно не будут. "Что, Феденька, репка?"

Потому и вой, и стон, что до сих пор по недоразумению зовется песней и прочий шабаш на Лысой горе. Зри в корень — и увидишь разбитую кормушку. И не ждите покаяния и самобичеваний, за годы новояза и двоемыслия эти ребята научились оправдывать себя при любых поворотах сюжета.

Но вернемся к Витицкому.

Уже упоминалось превращение "твари трепещущей" в "право имеющего" — явление, очевидно, закономерное. И тут уж берегись — слабый хищник самый жестокий. А тиран и деспот и кухонного витии выходит похлеще, чем из какого-нибудь чинуши или бурбона, ограниченного отсутствием воображения.

Какова же концепция, с коей карабкается герой к вершине пирамиды власти, каким оригинальным способом собирается осчастливить традиционно безмолвствующий народ, занятый большей частью грабежом и разведением баскеров? Да собственно никак, тут сам процесс властвования важен, тут не думать и рефлексировать, тут трясти надо. Заодно становится ясно какое такое предназначение у президента-шестидесятника. И снова напарываемся на То, с чем его предтеча боролся за миллиард лет до конца света, То, что превратило героя в "дьявола среди людей" и на что исподволь были направлены все 27 теорем этики.

Куда как просто написала судьба на роду — хранить и беречь дружка закадычного, ничем при том не гнушаясь. Но точит бес любопытства: а корешок-то чем знаменит? Да так, всякой всячиной на радость Родине любимой и ее Вооруженным Силам (Аршманн и Пферд, отзовитесь, горнисты…), а в основном — выращиванием бессмысленных идиотов-дублей. Плодил своими руками нечисть, так сказать.