Читать «Уроки переносятся на завтра» онлайн - страница 88

Сергей Боровский

На ступеньках, ведущих к замерзшей реке, они остановились, и Атилла, крепко прижав Юлю к себе, продекламировал:

На трюмо стояли розы

и шампанского бокал.

Я, твои целуя слёзы,

оправдания искал

тем словам, что в ночь влетели

и, коснувшись, обожгли

и, казалось, облетели

в полсекунды полземли.

От начала мирозданья

почему по жизни так,

что от смутного желанья

до судьбы — всего лишь шаг?

И в глазах твоих прекрасных

прочиталось: не робей,

я немножко не согласна,

но тебе, мой друг, видней.

- Чьи это стихи? - ошарашенно спросила Юля.

- Мои, - скромно ответил Атилла.

- То есть ты сам их сочинил?

- Вроде того. Во всяком случае, не помню, чтобы у кого-то их покупал.

- Я тебя всю жизнь искала, - заплакала Юля и вцепилась ногтями в тельняшку Деда Магдея, выглядывавшую из-под телогрейки.

- Ну-ну, успокойся. - Атилла по-отечески погладил её по волосам. - Я же вот он. Стою перед тобой. Никуда не собираюсь.

- У меня предчувствие нехорошее.

Атилла досадливо крякнул и буквально почесал рукой в затылке, как это делают самодеятельные актеры, у которых нет шансов, чтобы стать профессионалами.

- Моя вина. Признаюсь. На даму наваливается хандра, а я стою тут, как полено. Нет. Как бревно. - Он попытался вспомнить ещё какой-нибудь древесный материал, но память отказала ему на сей раз. - Дорогая моя, нам нужно развеяться. Не посетить ли нам с тобой какое-нибудь культурное заведение?

- Музей?

- Ну, почему же сразу музей? Кино, например.

- А что там идёт?

- В «Художественном» — история про то, как один отважный инженер строил электростанцию.

- Какой ужас!

- Вот именно!

Юля взглянула на одухотворенное лицо кавалера.

- Кажется, я поняла.

В буфете кинотеатра оказался разливной лимонад и песочные пирожные с карамельной глазурью, а в зале собрались десятка два благодарных зрителей. В основном парами. Погас свет, и они, не дожидаясь окончания документального журнала, принялись заниматься тем, зачем пришли. Наши влюблённые последовали их примеру.

И только в самом дальнем ряду, с краю, сидели рядом два мужика, не совершая ничего предосудительного. Они болтали еле слышным шёпотом и шевелились, но даже этими действиями не могли испортить общей картины. Или повлиять на статистику.

До конца сеанса они, впрочем, не дотянули. Минут за пять до финальной сцены, когда победа труда над стихиями природы стала очевидна даже для режиссёра, один из них поднялся с места и, почти крадучись, выбрался наружу. Второй остался сидеть и, вероятнее всего, смотреть на экран. А чем там ещё развлекаться одному в темноте?

Зажгли свет. Народ нехотя потянулся к выходу, разгорячённый искусством и паровым отоплением.

Уже у самых дверей Атилла заметил одиноко стоящего парня, который смотрел на него глазами, полными удивления и страха одновременно, с незажжённой сигаретой, прилипшей к нижней губе. Знакомый, что ли? Да нет же, показалось. Не могло быть у него знакомых с таким затравленным и, даже можно сказать, мутным взглядом. И он прошёл мимо парня, поддерживаемый за локоть Юлей.