Читать «Хождение по своим ранам» онлайн - страница 39

Шли дни, проходили ночи, но меня почему-то никто не беспокоил. Я стал выходить к своим бойцам. Я даже подумал, что командир бригады, возможно, забыл об отданном им приказе. Но как-то раз, когда было еще солнечно и тепло, я увидел идущего навстречь мне старшего лейтенанта, я не знал его должности, встречался с ним только в штабе батальона, да и то мельком. Старший лейтенант подозвал меня к себе и, присев на бруствер траншеи, долго интересовался моими биографическими данными: кто мои родители, где я родился, где учился, спрашивал вежливо, доброжелательно, и я опять подумал, может, меня и вправду помилуют. Но не тут-то было. На другое утро меня вызвали в штаб бригады. Штаб бригады был далеко, километров за десять от наших позиций и, чтобы веселее было идти, я попросил командира роты разрешить взять с собой одного бойца.

— Для сопровождения одного мало, но тебя и один доведет, — сказал командир роты, не глядя на меня.

Я понял, что дело пахнет, вероятно, уже не штрафным батальоном, а чем-то более серьезным. Сопровождающим был выделен ефрейтор Заика. Все десять километров мы шли лесом по усыпанной листьями, мягко стелющейся дороге. Осенний, как бы капающий воском, желто и багряно воспламенившийся лес на какое-то время успокоил меня, прибодрил своим муравьиным спиртом и той кисловатой брагой, что цедилась молочной белизной берез; лес шел вместе со мной, осторожно ступая медвежьими лапами по вечнозеленому вереску, по непролазно переплетенному, проволочно-колючему ежевичнику. Над головой что-то стукнуло, я поднял глаза: дятел. Пролетел и рассыпался жидкой дробью дрозд, тревожным звоном захлебывалась синица. Я глянул на своего сопровождающего, на его белое, припорошенное гречневым пушком лицо, и мне стало жалко самого себя. Я ведь думал, что честно послужу Родине, и никогда не думал, что мне придется идти под конвоем своего сослуживца, своего окопного товарища. А конвоир мой сделался чудным: закинув за спину автомат, он остановился возле орешника и рвал не успевшие опасть орехи, заходил в глубь леса и возвращался с веткой бересклета, осыпанной волчьими ягодами.

— Товарищ лейтенант, давайте поищем грибов…

Смешной какой, не знает, что ли, что я уже не лейтенант, я штрафник и мне не до грибов.

— О чем вы задумались, товарищ лейтенант?

О чем я задумался… Мы уже подходили к памятному мне многонакатно возвышающемуся блиндажу.