Читать «Содержательное единство 2001-2006» онлайн - страница 613

Сергей Кургинян

Дальше Караганов обсуждает документ. И полемизирует с основными его положениями, исходя из собственного понимания интересов России.

Я считаю полемику грамотной и острой. Совершенно правильной в своих основных положениях. А аналитику документа – абсолютно профессиональной. И все же цитировать я буду не это, поскольку мое уважение к позиции С.Караганова никоим образом не означает полного совпадения моей позиции с его позицией, моего прочтения с его прочтением, и так далее.

Процитировать я хочу другое. А именно – некий алармизм, который в устах Караганова, профессионала, в принципе ничем подобным не грешащего, особенно весом. Этот алармизм (вновь подчеркну – абсолютно сдержанный и респектабельный, что и придает ему весомость) разбросан по всей статье. Я приведу только самые яркие фрагменты.

"В тексте послания (имеется в виду послание президента США, а не доклад СМО; Караганов их интерпретирует и анализирует во взаимосвязи) содержится и скрытая угроза ухудшения отношений в случае, если Москва будет препятствовать демократическому развитию не только у себя дома, но и в близлежащих странах. Поворот в российско-американских отношениях не провозглашается, но на его возможность указывается".

Несколько ниже, полемизируя с американцами, Караганов говорит: "Авторы (на этот раз имеются в виду авторы доклада СМО) не хотят видеть, что Россия, которой никогда никто всерьез не помогал в ее трансформации, переживает (внимание!) естественный период контрреволюции, консервативной консолидации после хаоса 90-х годов".

И сделав эту свою концептуальную заявку о путинском периоде как "естественном периоде контрреволюции, консервативной консолидации после хаоса 90-х годов", Караганов переходит (разумеется, не сразу) к наиболее существенным выводам, которые я и хочу развернуто процитировать.

"Так какие же выводы мы должны сделать из анализа этих двух докладов, дискуссии в США в целом?

Первое. Мы дошли до предела внутриполитической консервативной эволюции. Перейдя этот предел, мы дадим "рыцарям и пажам" "холодной войны" на Западе предлог для ухудшения отношений с Россией. Эти люди потеряны, не могут жить без врага, признать прошлые ошибки. Они будут играть на руку нашим собственным "рыцарям и пажам", которые из-за провинциальности мышления или повинуясь старым стереотипам хотят побороться с Америкой, а не за Россию, и вогнать нас в губительную изоляцию.

Нельзя допустить создания "несвященного союза" наиболее отсталых элементов в наших политикообразующих классах. Они или их предшественники уже нанесли нам огромный ущерб, играя друг другу на руку в годы настоящей "холодной войны".

Второе. Не стоит излишне цинично относиться к демократической риторике Америки или Европы, как мы относимся порой к ней в нашей собственной стране. Многие люди, в том числе лидеры, верят в то, что они говорят.

И третье. Не надо слишком пугаться критики. Не стоит зазнаваться. Но мы обретаем чувство родины и государства. К критике стоит прислушиваться, взгляды "рыцарей и пажей" надо учитывать, но идти стоит своим курсом, модернизируя, усиливая и демократизируя страну во имя нас самих, а значит, и на пользу цивилизованному миру.