Читать «Содержательное единство 2001-2006» онлайн - страница 289

Более глубокое осмысление коммунизма невозможно вне осмысления его фашистского антагониста. А этот антагонист по-настоящему проявил себя на полях сражений Второй мировой войны. Вопрос не в том, чтобы придавать второе дыхание любому нафталину, красному в том числе. Вопрос в том, каким будет альтернативный инновационный Модерн и чем он ответит своим врагам – Контрмодерну, архаизации, Постмодерну. Вопрос в том, как в очередной раз соединится альтернативная западность России с инновационными альтернативами Модерна (то есть того же Запада).

Любая подражательность со стороны России так же глупа и бесплодна, как и отказ от самой себя и своего мегатренда. Отказ станет концом. А подражательность… Помимо того, что она ничего не дает, она еще и просто технологически невозможна, ибо подражать уже нечему.

Вот что такое для нас сегодня осмысление Победы. Вот какова цена этого вопроса для нашего будущего. В мире есть силы – и это огромные силы, – стремящиеся "подвести черту", спрятав свое предательство Победы под маской величайшего почтения.

Нам же не нужны пышные похороны. Пусть смысл живет хотя бы в катакомбах, но пусть живет. Ибо этому живому смыслу еще предстоит спасти планету и человечество.

Победа – точка сборки. И сквозь этот Алеф мы только и можем вновь увидеть все, что отнято. А значит, и вновь обрести себя.

06.10.2005 : Политика инфляции и инфляция политики

С. Кургинян

Скажу несколько слов по поводу 93-го года, просто так – с листа, а потом мы начнем доклад. О жертвах 93-го года… Я не могу это событие ни траурно отмечать, ни что-либо другое делать, потому что обессмыслено всё. Я очень хорошо понимаю, что происходит, и морально не имею права не рассказать вам. Вместе с тем я все время думаю, как это сделать. Ведь вы должны получить хоть какую-то фактуру для размышления, а не так: я знаю, а вы все – внимайте! Я хочу какую-то доказательную фактологическую базу под это подвести, хотя это становится всё труднее делать. Но мне почему-то кажется, что это возможно.

Для меня эта дата была и остается трагической, она перевернула мою жизнь. И важность, ценность произошедшего не отменяются в наше время. Напротив, только усиливаются. Участвовать в каких-либо коллективных деяниях по этому поводу мне омерзительно. Девальвировано всё. Девальвация будет продолжаться.

Я, в принципе, никогда не был склонен к каким бы то ни было элитным рефлексиям. Это была не моя стезя в жизни. Если бы я хотел ею идти, я пошел бы не в геолого-разведочный институт, а из него – не в театральный. Были все возможности двигаться по другой линии и действовать иначе, но я этими возможностями не пользовался.

Мои амбиции были построены совершено на другом. Я всегда понимал и твердо понимаю до сих пор, что гибнет Запад вообще, в который – в альтернативном виде – я включал Россию. Он гибнет в целом, гибнет мегапроект столетий.