Читать «Содержательное единство 2001-2006» онлайн - страница 213

Это что такое? Это есть совокупный образ всего нынешнего оппозиционного элитного вещества. Я не хочу определять, какого, я просто говорю: вот совокупный образ – все сидят в засаде. Зачем это говорится? Потому что нельзя признаться себе, как когда-то сказал Рощин в "Хождении по мукам", что "в юности тебе казалось, что ты похож на Андрея Болконского, и вот итог: такое же дерьмо, как и все". Нельзя признаться себе, что ты стал таким же дерьмом, как и все. Что там ворует, так сказать, либеральный босс, а здесь ты воруешь, что здесь чуть-чуть у тебя, а здесь ты… А даже кто мало ворует, ну, прозябает, ну, одинаково со всеми. Вот, признаться в том нельзя, поэтому надо тешить себя сказками про засадные полки, про могучие руки, про еще там что-то такое. Работа не идет никакая.

Почему? А в чем была эта номенклатурная коллизия изначально? (Рис. 23) Был СССР, и была номенклатура как политический класс, вызов-то был в чем? Почему всё нельзя было сохранить? Вот только не надо мне песни петь про американцев, свои же взяли и грохнули.

Почему, в силу какой политической логики? Очень просто: надвигалась информационная эра интеллекта. Ведь это знаменовали, помните первое-то – ускорение? Горбачев-то с чего начал? С ускорения. На пятки наступала новая эра – постиндустриальная, интеллектуальная и всё прочее. Что, нужно было проводить совещания по какому-то идиотскому ускорению? Обсуждать, как именно развивать электронику? Да не это нужно было!

Этот политический класс должен был инкорпорировать интеллектуальные силы в свое ядро. У меня есть очень определенное негативное мнение о Гаврииле Попове, но, вы знаете, он несколько раз об этом говорил, и в этом он прав. Задача состояла в том, чтобы инкорпорировать в ядро своего политического класса новый интеллектуальный пласт. А что значит инкорпорировать в ядро? Это значит – делиться чем-то, начинать синтез.

Самый крупный анекдот был по моему поводу уже в коржаковскую эпоху. Вдруг надо мной нависает угроза этой инкорпорации, которой я в высшей степени не хочу по многим причинам. "Ну, почему бы его не взять куда-то?". И один из героев коржаковского периода говорит: "Он же все равно… Он же… у него меньше чем у нас денег, агентуры…" – "Да, у него меньше, чем у нас, денег, меньше, чем у нас, агентуры, но он умнее нас. Поэтому если его взять, он возьмет всё". Кaк говорит главный говорящий: "Всё!" – "А может, он что-то оставит?" – "Нет, он хапнет всё". – "Ну, тогда не надо его брать". Так я оказался спасен.

Шел 94-й год, улыбающиеся люди знают, о ком идет речь. Недавно этого героя опять по телевидению показали.

Смысл заключается в том, что был страх перед тем, что ты инкорпорируешь интеллектуальный субстрат в свое ядро, а он возьмет всё, что невозможно сохранить номенклатуру как политический класс и открыть ядро. Можно держать на периферии всяких там мальчиков и девочек, этих самых политтехнологов, то, сё, пятое, десятое, но взять в себя – это значит себя уничтожить.