Читать «Содержательное единство 2001-2006» онлайн - страница 210

Значит, для фашизма история – это зло, мир – это зло; остаются все эти "примордиальные традиции", ненависть к прогрессу и т.д. Зачем надо было их сюда объединять? Чтобы не было показано, что настоящая-то мировая катастрофа – это проектная катастрофа.

А тут вот еще есть рядом с контрмодерном постмодерн. (Рис. 17) Это и есть отдельная песня.

Модерн имел либеральный модус, великое "дело Конвента". (Рис. 18)

Ромен Роллан писал: "Вы называете нашим учителем Тэна; не надо, Тэн все извратил, упаси нас Бог отказаться от революции, волны поднимаются и спадают, и наше дело, чтобы вновь и вновь эта волна заработала и чтобы великое дело Конвента было доведено до конца". Вот лозунг модерна.

Фашисты устами героя Томаса Манна Адриана Леверкюна заявляют, что они ненавидят модерн: "Я понял, этого не должно быть". – "Чего не должно быть, мой друг?" – "Доброго и человечного, того… доброго и благородного, того, что называется человеческим, то, ради чего разрушались Бастилии. Я понял, я уничтожу это", – говорит этот становящийся на путь фашизма герой. Он говорит: "Что ты уничтожишь?". Он отвечает: "Девятую симфонию".

Значит, это было "дело Конвента". А коммунистический модус был – большевики, и шел постоянный переброс. Большевики грезили Конвентом, не делали ни одного шага без ссылок на французскую революцию, и так далее, это всё существовало.

Рузвельт и Сталин во Второй мировой войне и в Ялте – это отдельная песня. Это надо отделить от разговора между Черчиллем и Сталиным. Черчилль и Сталин – была чисто ситуационная договоренность о том, что надо вместе победить немцев и разойтись. Рузвельт и Сталин – была гораздо более глубокая договоренность. Я не буду обсуждать роль Гопкинса в этом вопросе, это всё дела запутанные, я не буду обсуждать то, что одним из советников Рузвельта был Томас Манн, который говорил, что с коммунистами надо договариваться (внимание!) "на почве общей воли к улучшению человечества".

Вопрос заключался в том, что и Рузвельт, и Сталин понимали в Ялте, что их что-то объединяет. "Развод" произошел после смерти Рузвельта. И если бы не его смерть или, как считают мои друзья, его убийство, план Маршалла реализовывался бы на территории СССР. Советский Союз получил бы Балканы и не получил бы Польшу с Германией.

(Ответ на реплику из зала: А вот войска в Германии – нет, да? С войсками в Германии был спор, как и с Польшей. Гораздо бoльшая степень демократизации Восточного блока, но Балканы отдавались, Сербия и всё остальное… Греция считалась территорией… выход в Средиземное море).

Вот это был "развод" после Рузвельта. Геополитически его называли, этот рузвельтовский союз, "ялтинским сговором", "ялтинскими хищниками", историософски потом было сказано: "Это два шайтана, это две силы, убивающие наш мир, мир фашистской традиции". И каждый раз, когда это пыталось сблизиться, как в эпоху Кеннеди и так далее, либо пуля, либо переворот останавливали это сближение. И это всегда было синхронно.

Обратите внимание на эту "пару": либеральное начало и консервативное. (Рис. 19)