Читать «Содержательное единство 2001-2006» онлайн - страница 137

Если иерархия коррупции где-то прервана, – прервана живая нить управления системами, потому что другой, увы, нет. И тогда всё, что находится выше, не управляет живыми, реальными процессами. Если же оно ими управляет, – то только на этой основе, потому что другой основы нет "по определению".

Я очень боюсь, что "там", наверху, действительно существуют разрывы, лакуны, несостыковки. Когда один из руководителей Министерства внутренних дел пришел на свою должность, он все лакуны и несостыковки снял, и образовалась тотальная система, которая действовала. Я это не к тому говорю, чтобы его осудить (я даже имени не называю), а к тому, что данный человек взял всё под контроль: "Ничего без меня, и такса известна". Может быть, ему лишь казалось, что всё известно, но он именно это пытался построить. Все говорили, как это ужасно. И это во многом действительно было ужасно.

Но если взятка останавливается на замах или на начальниках управлений, а выше не идет, – это значит, что выше сидят люди, которые вообще ничего не понимают в происходящем – ни в логике, ни в системе. Они тогда не управляют, а сидят и изображают собой означающее без означаемого, форму без содержания.

Более того, если свести все наши процессы к очень простым общим знаменателям (я сейчас начну заниматься более серьезными вещами, но это я тоже должен сказать) и все-таки разобраться, что имеется в виду под "чекизмом" в нашей ситуации – кто такие чекисты, или силовики, – то мы увидим следующее.

В пределах этих систем были три главных фракции. Одна фракция: люди, которые просто работали, хоть в КГБ, хоть в стройтресте. Там пристраивались "сынки", делались карьеры, работали "служебные отношения"… в общем, такая вот бюрократическая часть.

Вторая часть была – "люди служения". Люди приходили для того, чтобы служить, сражаться, воевать, отстаивать некую справедливость, свой строй, систему. Их было довольно много.

И третья часть была различными вариантами военно-криминальной или спецслужбистско-криминальной элиты. Я никакое ведомство не хочу обижать, поэтому скажу, что это было везде, хоть (или, как говорил Григорий Мелехов, "хучь") – "хучь" в МВД, "хучь" в армии, "хучь" где. Есть такая патетика, что, мол, КГБ было наименее коррумпированным… КГБ, я думаю, было несколько иначе коррумпировано, чем милиция, но не менее и не более.

Меня спросят, а откуда я это знаю и почему я об этом говорю? Что, я копаюсь в кадровых делах, мне поступают материалы из службы собственной безопасности? Нет, я ничего этого не делаю, я просто смотрю телевизор и по разным причинам обладаю каким-то опытом и навыком производства социальных моделей из фактур.

Иногда я смотрю телевизор, потому что мне хочется (это бывает крайне редко), иногда по профессиональной обязанности – я ведь должен следить за событиями в Беслане (это бывает чаще, но тоже не всегда). А иногда я смотрю телевизор по совершенно побочным и посторонним причинам.

Например, я приезжаю на обсуждение каких-то коммерческих или партнерско-деловых вопросов, а там включен телевизор на полную громкость (есть такая субкультура). Я, присутствуя при дискуссии, вынужден считаться с такой нормой, хотя не могу обсуждать серьезные вопросы при громко включенном телевизоре. Но – куда денешься: не будешь же, приходя в гости, говорить: "Выключите телевизор!"