Читать «Роман с простатитом» онлайн - страница 147

Корсо, исполинские стропила Пантеона, пьяцца Навона с могучими человекообразными реками – греми, Борромини, Бернини! – окрыленная шайба Святого ангела – откуда здесь удирал Бенвенуто

Челлини? – и вот он, вдали, – собор святого Петра, невозможно громадный, не здание, а явление природы, даже колоннада Бернини при нем превращается в тесноватый палисадничек. Неужто величие и впрямь невозможно без величины – люди в самом деле смотрятся муравьями. “Пьета” в крупную клетку за пуленепробиваемыми стеклами, несусветная, немыслимая роскошь, на которую наш брат челнок поглядывает все с тем же “нас не на…шь”, – а вот и рафаэлевские швейцарцы из “Чуда в Больсене”, все в тех же полосато-юбочных штанах, предобморочно знакомая косая стена

Ватикана, молодежная толкотня, микеланджеловский купол облаком всходит во дворе, она должна поесть – иначе упадет; ничего -

Хаосу Хаосово. Вы не пробовали пробежаться рысью по Ватикану?

Рекомендую. Аполлон, надменно пронзающий пустотой пустоту, мне почему-то не попался, но безрукий Марсий где-то вдали кокетливо отставил ножку перед безголовой Афиной, натянул изумительные жилы недописанный святой Иероним, незнакомые красоты водопадами обрушиваются со сводов, но вы обменивайтесь взглядами лишь со знаменитостями из знаменитостей. Бог мой, необозримые просторы

“Афинской школы” зажаты, оказывается, в такую теснотищу! – но неужели я действительно добегу до… Я думал, Сикстинская капелла подавляет мощью, но, оказывается, человеческая мощь может только выпрямлять: я наконец-то лишился дара мысли. И не только: Боттичелли, Синьорелли, Перуджино, Гирландайо – тоже оркестр что надо. Но я так и не сумел в них вглядеться.

К концу пути мы снова вдвоем в купе, она держит усталые ножки в детских носочках на моем сиденье, и от них попахивает вполне по-мужски. Я плачу ей, вероятно, тем же.

В аэропорту танковый лязг перегруженных тележек, заедешь не туда

– железное стадо сомкнется навеки. Ночные часы бегут, нас уже обнюхала нисколько не важничающая антинаркотическая овчарка, и я вдруг замечаю, что за всю кампанию ни разу не почувствовал сердца: не было сложностей. Раскоряченные сумками, выпирающими из-под кресел, в “боинге” сочиняем декларации: лифчиков – 5

(пять), бюстгальтеров – 5 (пять), корректоров бюста – 5 (пять), топов ажурных – 5 (пять), – выигрывает тот, кто знает больше синонимов. Пальто осеннее, оно же демисезонное, оно же кашемировое, оно же женское, оно же дамское… Дешевые трусики идут отдельным подотрядом как одноразовые, их начинают покупать, когда отключают горячую воду, – неисчерпаемость мировых взаимосвязей.

Таможенников этими хитростями не возьмешь, но к нам они снисходят. А кого-то выворачивают наизнанку. Соня считает, что действуют остатки моей небритой интеллигентности. А я вдруг чувствую, что привязался к тем теням, которые сопровождали нас всю эту неделю.

Возвращаясь, я хоть изредка мог чувствовать себя мужчиной, добытчиком.

Я давал дочери денег на фрукты, но они оказывались недостаточно